Читаем Авачинское сражение полностью

(выхватывает трубу)

Не брешешь? Гляди-ка, точно. А может, наши?


МИТЯ

Наши – не наши. Чего стоишь, как истукан? Сигналь! «В море вижу неизвестную эскадру из шести судов». Запомнил?


КУЗЬМА

Ага. Чего ж не запомнить-то?


ИНТ. ДОМ ГУБЕРНАТОРА – УТРО


Мровинский продолжает доклад.


МРОВИНСКИЙ

…И, наконец, батарея нумер семь – на перешейке между Авачинской губой и Култучным озером, к северо-западу от Никольской горы. Вооружена пятью 24-фунтовыми пушками с «Авроры». Командир батареи – капитан-лейтенант Кораллов. Рядом с батареей устроен главный пороховой погреб…


В зал, где идёт совещание, заходит ВЕСТОВОЙ.


ВЕСТОВОЙ

Господин начальник порта, донесение с Дальнего маяка.


Завойко встаёт из-за стола.


ВЕСТОВОЙ

Сигнал таков: «В море вижу неизвестную эскадру из шести судов».


ЗАВОЙКО

Ну, что ж, господа, вот и пробил наш час.

(вестовому)

Ступай, любезный.


ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ

Василий Степанович, а если это наши суда? Например, эскадра Путятина…


ЗАВОЙКО

Вот подойдут – и убедимся. Но думаю, что…


Губернатор задумывается, глядя в окно. Потом резко оборачивается к присутствующим.


ЗАВОЙКО

Лучше быть готовым к любым неожиданностям, господа, нежели проворонить неприятеля.

(поворачивается к Мровинскому)

Константин Осипович, вы закончили доклад?


МРОВИНСКИЙ

Так точно, господин генерал.


ЗАВОЙКО

Благодарю. Да, напомните, пожалуйста, сколько зарядов у нас имеется?


МРОВИНСКИЙ

Считать по среднему… Будет 37 картузов на одно орудие. Всего мы имеем 68 орудий: в том числе 39 на береговых батареях и 27 на кораблях.


ЗАВОЙКО

М-да. Не густо, не густо…


ДМИТРИЙ МАКСУТОВ

Разрешите, Василий Степанович? Я считаю, что главное – это выдержка и хладнокровие. Беспорядочная пальба лишь для устрашения неприятеля может привести нас к гибели. Артиллеристы должны стрелять только по достижимым целям.


ЗАВОЙКО

Да-да, Дмитрий Петрович, вы правы. Придётся быть экономными, стрелять наверняка.

(поворачивается к Изыльметьеву)

Иван Николаевич, доложите, пожалуйста, как размещены военные суда.





ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ

Суда размещены в Ковше следующим образом. «Аврора» поставлена поперек входа в гавань, под защитою Сигнальной горы. 284 человека команды, полное вооружение – 22 орудия, они расположены с левого борта, обращённого ко входу в гавань. Имеем по 60 картузов боеприпасов на орудие. Транспорт «Двина» стоит на одной линии с «Авророй». Команда – 65 человек, боеприпасов – по 30 выстрелов на орудие…


МРОВИНСКИЙ

А что, если события развернутся противным для нас образом? И неприятель…


ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ

(перебивает)

В случае прорыва неприятеля в гавань команда готова защищать город, а при невозможности этого – взорвать суда. Русский флаг не достанется неприятелю!


ЗАВОЙКО

Ну-с, надеюсь, такого разворота мы с вами не допустим, друзья мои.


Завойко оборачивается к одному из офицеров.


ЗАВОЙКО

Играйте тревогу!


Губернатор одёргивает мундир, смотрит на собравшихся.


ЗАВОЙКО

Господа офицеры! Всем занять назначенные места.


Офицеры быстро покидают губернаторский дом.

Раздаётся негромкий стук в дверь, входит Юлия.


ЮЛИЯ

Мы собрались. Пора прощаться…


Она подходит, обнимает мужа.


ЗАВОЙКО

Прощай, душа моя. Вы должны быть в безопасности.


Юлия сдерживает слёзы.


ЗАВОЙКО

Ну, что ты! Это же совсем недалеко – вёрст двенадцать. Но без вестей от меня в порт не возвращайтесь.


ЮЛИЯ

Василий, я понимаю, сейчас не время… Но я должна сказать. Судьбе угодно было направить тебя, нас, сюда – на Камчатку. Но не для того, чтобы прозябать…


ЗАВОЙКО

Душа моя, не стоит понапрасну волноваться…


ЮЛИЯ

Выслушай! Я долго собиралась с мыслями, с духом, чтобы сказать…


ЗАВОЙКО

Да. Прости.


ЮЛИЯ

Может статься, что именно к этому тебя и готовила жизнь прежде. Ах, не так! Я чувствую, что это будет самое важное твоё дело. Важное для России. И… И ты знаешь, что надо делать. Делай, что должен, и будь, что будет.


Юлия крестит мужа, он целует её.


ЗАВОЙКО

Я знал, что ты всё чувствуешь, как то и следует, душа моя.


Он бережно обнимает жену за плечи.


ЗАВОЙКО

Останусь жив, Бог даст, увидимся. А нет… Сохрани детей, воспитай их честными.


НАТ. ГУБЕРНАТОРСКИЙ ДОМ – УТРО


Завойко с женой выходят на крыльцо дома. На подводах – несколько семей с детьми, с вещами. С одной подводы спрыгивает подросток – сын ГЕОРГИЙ (12).


ГЕОРГИЙ

Батюшка, позвольте мне остаться! Как же я там буду, когда…


ЗАВОЙКО

Георгий! Ты старший сын в семье, опора матери. Нельзя её бросать. Ступай!


Завойко обнимает сына, гладит его по голове. Георгий неохотно садится на подводу.

Обоз отбывает. Губернатор машет им вслед.


НАТ. БЕРЕГ АВАЧИНСКОЙ ГУБЫ – ДЕНЬ


На берегу стоят жители города, военные. Вдали, у ворот бухты, едва виднеются силуэты подошедших кораблей.

С колокольни небольшой церкви доносится тревожный звук набата.

Все смотрят, как по тихой глади воды приближается к порту трёхмачтовый пароход. Он идёт медленно, словно знакомится с неведомыми берегами, а заодно делает промеры глубин.

Для многих петропавловцев судно без парусов, двигающееся при полном безветрии, – невиданное зрелище. Они вполголоса обсуждают дымящую трубу и колёса, лопатящие воду.

Не дойдя до Сигнального мыса, пароход останавливается.

Завойко, стоящий в толпе, смотрит в подзорную трубу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное