Авадон

— В пятницу вечером Эдек пришел ко мне и сказал, чтобы я никому ничего не говорила про ту папку, которую он попросил меня скопировать для вас, а в субботу он не пошел на похороны Петерсена, а поехал в Политехникум, и больше я его не видела, а когда в воскресенье утром выпали дохлые вороны и все стали говорить, что будет Шторм, я сама пошла к нему домой, а его мама сказала, что Эдека забрали еще в субботу вечером...

— Кто забрал? — перебил Лимек

— Т-трискели, — произнесла Магда и совсем уж сжалась в комочек.

— Так, — сказал Лимек зловеще и отставил стакан в сторону. — И чего ты хочешь от меня?

— Я... я... — Магда всхлипнула. — Помогите ему, господин Лимек! Умоляю вас, спасите его!

— Каким образом?

Магда шмыгнула носом.

— Это ведь из-за той папки, да? Это ведь я виновата? Пожалуйста, господин Лимек, поговорите с тем большим господином на Фабрике!

— Каким еще господином?

— Ну, тем самым... Для которого была папка. Может быть, он сможет помочь, ведь он обещал Эдеку покровительство!

— Про это тебе тоже рассказал Эдек, — скорее констатировал, чем спросил сыщик.

— Да, — поникла головой Магда.

Славный парень этот Залески, подумал Лимек. Всех за собой потащит: и меня, и Ксавье, и даже эту дуреху. Или уже потащил.

Дуреха тем временем стащила с головы берет и сжала его в кулачке.

— Господин Лимек. Пожалуйста. Вы моя последняя надежда. — Свободной рукой она начала расстегивать пальто; дойдя до середины, она принялась за пуговки простенького ситцевого платья, но под скептическим взглядом Лимека горе-соблазнительница остановилась и робко потянула вверх подол, продемонстрировав ножки в фильдеперсовых чулочках.

А ножки у нее ничего, отметил Лимек, но тут в приемной хлопнула дверь, и Магда, вздрогнув, вытянулась по стойке «смирно», обеими руками вцепившись в берет. Глазищи ее за толстыми стеклами очков распахнулись до предела.

— К-кто это? — шепотом спросила Магда.

— Моя секретарша, — сказал Лимек, опознавший Абби по характерному цокоту каблуков и утреннему ворчанию над кофеваркой. — Вот что, Магда... Отправляйся-ка ты домой и ложись спать.

— А как же Эдек? И трискели?

— Тс-с! — Лимек поднес палец к губам. — Ты ничего не знаешь ни про каких трискелей. Ни про какую папку. Ни про какого человека на Фабрике. И уж про меня — тем более. Только так у меня, может быть, получится что-нибудь сделать для Эдека.

Например, добавил про себя Лимек, размозжить ему голову об стенку, чтобы поменьше болтал.

— Поняла? — как можно доверительнее спросил сыщик. — Я вызову тебе такси. Где ты живешь?

— В Левиафании, улица Радио, сто семьдесят два, квартира восемьдесят шесть.

В этот момент Абби проиграла битву с любопытством и с треском распахнула дверь в кабинет.

— Ваш кофе, шеф! — бодро доложила она, смерив оценивающим взглядом Магду.

Минувший шторм практически не отразился на внешности и характере секретарши Лимека, разве что рыжие волосы она затянула в хвост туже обычного, а на шее появился старательно припудренный засос.

— Спасибо, Абби, — невозмутимо ответил Лимек и приложился к стакану с джином; зубы звякнули об стекло. — Будь добра, вызови девушке такси...

— Как скажете, шеф. Вам тут пакет во вчерашней почте. Вчера было воскресенье, — будто оправдываясь, добавила она — будто вчерашнего Шторма недоставало, чтобы объяснить ее отсутствие на рабочем месте.

Когда Абби проводила Магду из кабинета, Лимек прикончил джин, убрал стакан и бутылку обратно в бар, уселся за стол и придвинул к себе чашку с кофе и пакет. В голове приятно шумело от выпитого на пустой желудок, и по венам разливалось тепло. Хотелось уронить голову на стол и уснуть, но Лимек заставил себя взяться за пакет — просто ради того, чтобы хоть что-то делать.

Он был завернут в тонкую оберточную бумагу и перевязан крест-накрест бечевкой. Почтовых штемпелей и сургучных печатей на нем не было. Обратный адрес тоже отсутствовал, а в правом нижнем углу (то есть там, где обычно указывается получатель), пакет подписали размашистым женским почерком: «Лимеку, частному сыщику».

Лимек хмыкнул и разорвал пакет. Внутри оказалась небольшая книжица в коленкоровом переплете и сложенная вдвое записка, выскользнувшая прямо в руки сыщику.

«Уважаемый господин Лимек! — гласила записка все тем же размашистым почерком. — Полагаю, это то, что вы искали в кабинете моего отца. Надеюсь, этого будет достаточно фельд-полковнику Шварцу, чтобы он оставил меня в покое. С симпатией, А.»

Вместо подписи внизу записки красовалось нарисованное от руки клеймо салона «Шеба».

Усилием воли Лимек прогнал воспоминание о белоснежных бедрах Альбины и попытался подумать. Пакет доставили вчера; скорее всего, Альбина сделала это сама. Я вел ее от «Гедонии» до самой «Шебы». Значит, она заскочила ко мне в контору до того, как поехать к Ксавье. Если, конечно, в «Гедонию» она приезжала именно к нему, а не, скажем, к кому-то из постоянных клиентов... Но откуда она узнала мой адрес? И кто такой этот фельд-полковник Шварц?

Лимек раскрыл книжицу и дважды перечитал надпись на титульном листе, прежде чем до него дошел ее смысл.