Авалон: Хроники Бессмертных (СИ)

     И тогда её ладони засветились зеленым светом, создавая изумрудную магию плюща, и из рук вырвались на свободу десятки плетей вьюнков и лиан, вцепившись в железные цепи, на которых держался подвесной мост, обвивая их, ползя вверх, все выше и выше. Упругие стебли начали вгрызаться в металлические звенья, становясь сильнее и толще, чем большие кованые серые кольца. Цепи трещали и лязгали, натянувшись до предела, пока, наконец, сотворенное волшебство не взяло верх: громкий звон, и звенья лопнули, разлетаясь в разные стороны, падая на белоснежный мраморный пол, оставляя на нём глубокие царапины и выбоины. Мост вздрогнул, лишившись удерживавших его опор, раздался скрежет, и вдруг всё его огромное, прямолинейное полотно со свистом рухнуло вниз, накрывая ров, расплескивая воду и отдаваясь громоподобным ударом о землю. Переправа снова была наведена.

     Все дварфы из тех, кто ещё не видел, что именно происходит у ворот, обернулись на этот грохот. В открытый проем хлынули дым и гарь. Маша ужаснулась, увидев, насколько быстро за время её спуска с верхней площадки мертвым удалось продвинуться вперёд: они преодолели уже более двух третей долины Карнимирии. А за их спинами – теперь уже гораздо реже – слышны были крики и стоны умирающих в беспощадном пламени лесов, и линия горизонта полыхала алым заревом пожаров.

     Стараясь не думать о том, сколько времени потеряно зря, Мария похлопала Пончика по правому боку, и та развернула её к войску взирающих на неё дварфов.

     – Я не зову с собою никого из вас, – крикнула она, и громкий голос её прокатился по галерее из конца в конец, – потому что не вправе вести вас на смерть. Но там мои друзья, и я буду признательна, если вы поддержите меня.

     Тишина воцарилась в галерее, и слышно было, как из открытых дверей доносятся звуки слитного марша – это с каждым мигом сокращалось расстояние до передовых отрядов Темной орды, движущейся к Нифльхейму.

     – Мы пойдём за тобою даже на тот свет! – выкрикнул кто-то из толпы дварфов. Дружный гомон одобрения вырвался у всех остальных: дварфы затопали ногами, застучали мечами о щиты и потрясали копьями.

     Мария отыскала глазами крикнувшего – это был Монфрод. Ком подступил, сжимая горло, но она старалась держаться.

     – Тогда вперёд. – Малиновская произнесла это тихо, как будто самой себе. Пончик снова развернула её лицом к воротам.

     По левую руку от неё неизвестно откуда возник Алексис.

     – Почту за честь умереть рядом с тобой! – серьезно сказал он, крепко сжимая в руках свою секиру.

     Маша коротко кивнула ему и отвернулась, устремив взгляд вдаль, на линию огня. Вдруг покатились слезы. Огромные. Соленые. Да что это с ней? Она же обещала держаться. Держаться, во что бы то ни стало! Ей было страшно. Очень страшно. Хорошо, что в этот момент никто не смотрит на неё. Никто не видит. Но она не отступит. Слишком поздно. Идти – так до конца. Она поклялась. Пока есть силы…

     – ВПЕРЕ-Е-Е-ОД!!! – закричала она что есть мочи, разрывая связки, и медведица, вняв призыву, огромными прыжками рванула по мосту через ров. Прежде, чем Пончик вынесла её за порог, Маша ещё услышала, как сзади, в ужасе и отчаянии кричит ей Настасья: – Куда ты, безумная?!

     А затем всё заглушил слитный рёв и топот сотен подбитых железом сапог дварфов, ринувшихся за нею по деревянному полотну подвесного моста.

     Конечно, дварфы не могли оставить один на один с врагом свою любимицу, и последовали за нею навстречу огню и тьме, чтобы, возможно, никогда не вернуться назад. И внезапно из центральных врат замка выплеснулось, как морской прилив, всё громадное воинство дварфов. И вперёд, на огромном буром медведе, неслась, обгоняя ночь, храбрейшая из Бессмертных…

     Вооруженные отряды быстро покидали Нифльхейм, плотно сомкнутыми дружинами шествуя через ворота по мосту, и Главная галерея стремительно пустела. Из боковых залов дворца подходили новые полки, вливаясь в основную массу воинов, либо пристраиваясь в хвосты движущихся в долину Карнимирии колонн. Под сводчатым потолком чертога начали скапливаться удушливые облака из пепла и смога, нагнанные сквозящими с выжженных лугов ветрами. Становилось тяжело дышать.

     – Скорее, поспешим! Маше нужна помощь. Она не справится там одна! – торопила всех Настасья, и вместе с Таней, Бирюком, Славой и Сеней они влились в главный поток войск, чтобы как можно быстрее очутиться вне замка. Над головами низкорослых дварфов было видно далеко вперёд, но никто не мог с уверенностью сказать, что именно происходит снаружи: дым от горящего леса, заволакивая все вокруг, становился гуще с каждой секундой.

     Настасья чувствовала, как бешено колотится сердце в её груди. Сейчас самое главное – это не медлить: чем скорее они придут на помощь, тем больше им удастся спасти жизней силой своей магии.

     И тут, несмотря на топот сотен ног, лязг железных доспехов и громких, возбужденных выкриков вокруг она совершенно отчетливо услышала, как их кто-то окликает по именам.

     – Анастасия! Владимир! Татьяна! – глубокий женский голос поочередно звал друзей, перекрывая, казалось, все звуки вокруг, словно он летел над толпой.