Авалон: Хроники Бессмертных (СИ)

     Её мысли прерывает недовольный голос Бирюка:

     – Ну чего встала, пошли! Или ты уже не опаздываешь?

     И все они, счастливые, но всё ещё немного сонные, выбегают на улицу, навстречу ласковым солнечным лучам. Малиновская на минуту останавливается и полной грудью вдыхает городской воздух, в котором смешивается всё: ароматы весенней зелени берёз и лип, и запахи свежескошенного газона, и бензин машин, проезжающих по их улице, и пыль от соседней стройки. И всё это так мило и знакомо, и ничего почти не изменилось за эти семнадцать лет; и это на самом деле так здорово – обычная жизнь обычного московского двора, со сломанными качелями и давно пустующей песочницей – но всё это МОЁ! И зачем только Таня и Настька снова тянут её куда-то – разве они не понимают, какое это счастье – просто выйти из дома и дышать свежим воздухом, ни о чём не думая!

     – Не тормози! – громогласно напоминает ей Татьяна в самое ухо, пытаясь подтолкнуть, чтобы Машка быстрее переставляла ноги. – А то опоздаем на автобус!

     И вот они вчетвером со всех ног бегут к автобусной остановке, но вредный водитель почему-то не хочет их ждать, и они могут лишь с сожалением наблюдать, как хвост бело-зеленого автобуса скрывается за поворотом.

     – Чтоб ты там в аварию попал, сволочь! – орёт ему вслед Машка, вызывая улыбку у остальных, и даже несколько случайных прохожих с любопытством и неодобрением косятся на неё.

     – Ну вот, опоздали… – возмущается Бирюк. – Вечно вы все еле плетётесь! – И он как-то грустно смотрит на остановку, на столбе которой, едва шевелясь от ветра, трепещут старые объявления.

     – Заинька, не кипятись, – Татьяна ласково гладит его по щеке, и он начинает её целовать.

     – Опять эти слюни пошли! – замечает Настасья, возводя глаза к небу.

     И только-только Мария успевает подумать, что в институт им теперь уж точно не успеть, как ход её мыслей прерывает громкий гудок подкатившей к ним «Ауди». Стекло машины медленно опускается, и симпатичный кареглазый брюнет не без иронии в голосе произносит:

     – Может подвезти, красавица?

     А затем раздаётся громкий смех кого-то, сидящего в салоне на соседнем сидении.

     – Тоха, ты наш спаситель! – радостно восклицает Малиновская и, нагнувшись и просунув голову в салон, добавляет: – И хватит уже ржать, Евген! – пытаясь ударить второго парня по носу, но тот ловко от неё уворачивается.

     Антон и Евгений – старые знакомые, только чуть постарше их всех и учатся уже на четвёртом курсе института, что не мешает им, впрочем, всем вместе весело проводить свободное время.

     – Давайте, затаривайтесь все на заднее сиденье, – говорит Евген, и всем моментально становится весело – во-первых оттого, что теперь никто никуда не опоздает, а ещё из-за фразы Евгения, который всегда ведёт себя так, будто машина его, хотя на самом деле она принадлежит Антону.

     Настасья демонстративно обходит автомобиль с другой стороны, чтобы сесть через заднюю левую дверь, и при этом слегка касается рукой плеча Евгения. Это действие, естественно, не остаётся незамеченным. Таня и Бирюк, улыбаясь, молча переглядываются, а Машка моментально начинает фыркать. Настя смотрит на подругу серьёзно и даже несколько с укором, и Мария успокаивается.

     Наконец все садятся в машину и Антон, вдавив педаль газа в пол, мгновенно срывается с места.

     – Тоха, у тебя сегодня сколько пар? – спрашивает Бирюк.

     – Два уголовных права и нотариат, – отвечает Антон, косясь на Евгения, который начинает лезть на заднее сиденье, пытаясь достать рукой до Настасьи и отобрать у неё сумку.

     – Да сиди ты, блин, на месте! – недовольно ворчит Татьяна, потому что Евген уже два раза задел её, стараясь дотянуться до Настьки.

     – А чего она меня за волосы дергает? – смеется Евген, не оставляя своих попыток завладеть сумкой.

     – Никто тебя не дёргает, сядь! – Настя изо всех сил пытается сдержать улыбку. – Тебе кажется!

     – У нас сегодня тоже три пары, – Бирюк смотрит в окно, разглядывая проносящиеся мимо дома. – Подождёшь тогда нас, ладно?

     – Да, конечно, – Антон останавливается на светофоре; его пальцы начинают нервно барабанить по рулю, и Бирюк знает почему: Антон терпеть не может опаздывать. Он вообще ещё никогда не опоздал ни на одну встречу, за исключением того единственного раза, когда в Москве из-за большой аварии в электросетях встала вся Арбатско-Покровская линия метро – тогда пол-Москвы не доехало вовремя на работу, и весь город превратился в одну гигантскую пробку.

     – Тошенька, пожалуйста, поторопись, – жалобным голосом просит Малиновская, – пара начнётся через четыре минуты!

     – Маш, не называй его так! – просит Бирюк.

     – Почему?

     – Меня от этого тошнит! – и Вова изображает рвотный рефлекс.

     Всем дико весело, а впереди наконец-то показывается внушительное здание института с огромным шпилем наверху. Антон не без труда находит свободное место для парковки, и все вылезают на свежий воздух.

     – Кажется, меня немного укачало, – жалуется Настасья. – Как чувствую этот вонючий запах бензина – так голова кругом.