Авалон: Хроники Бессмертных (СИ)

     Самого Антона, разумеется, ещё более насторожило такое поведение Евгения, и, как догадывалась Малиновская, он только окончательно утвердился в своих подозрениях насчет того, что с Евгена необходимо не спускать глаз. Однако досконально разбирать эту тему молодой человек отказывался. Возможно, у Антона имелись на это свои причины – не зря же он чаще остальных беседовал с Флавиусом и Сильфидой, а также постоянно сидел в Библиотеке Нифльхейма. Малиновская с удовольствием бы об этом всём порассуждала, но, не смотря ни на что, после всего произошедшего, считала Евгена всего-навсего обычным хамом, не видя в этом чего-либо большего. Хотя, надо признать, обычно теплое отношение, присутствовавшее в их беседах с Женькой, исчезло без следа, а поддержание некоей демонстрационной вежливости происходило лишь потому, что у них имелся общий центр притяжения – Настасья, которая в последнее время все чаще разрывалась между своим парнем и своей лучшей подругой. Первое время Настя тоже дулась на Машку – в основном, из-за её финального подкола, – но эта несущественная ерунда была быстро урегулирована за пару совместных посиделок с чаем. Антон же, бывший ей, наверное, самым близким человеком после Настасьи, и вовсе в последнее время оказывался молчалив и задумчив, а уж о чем он догадывался и о чем тревожился – никогда было не понять.

     Такие размышления о прошлом и грядущем в итоге привели Малиновскую на кухню, где она, поняв, что сильно проголодалась, ловко орудовала половником, наливая себе в расписную тарелку горячий, только что приготовленный суп с фасолью. Он казался невероятно вкусным ещё и потому, что сегодня ранним утром его приготовила мама, в кои-то веки пришедшая с работы более-менее не утомленной, и даже в хорошем расположении духа. Не так уж и часто Машке выпадала радость есть только что приготовленное «горяченькое» – обычно приходилось разогревать оставленное мамой «на будущее» – так что в этот раз она готова была, кажется, слопать целую кастрюлю замечательного супа.

     Сытый желудок настраивал на размышления более позитивные: два дня назад она вернулась с дачи (не своей, ведь свою они продали, а соседской), где отдыхала целую неделю вместе с родителями одной хорошей маминой подруги и их дочкой – Катей. Катя была девушкой по большей части молчаливой, поэтому Малиновской, в основном, приходилось развлекать себя самой, что она, в общем, и делала – то рассказывала внимательно слушающей Кате разные забавные истории, то самозабвенно копалась на дачном огороде, пытаясь привести его в идеальное состояние – как у её любимых дварфов.

     На самом деле за прошедший месяц хорошо отдохнули все, некоторые даже и не по одному разу. Славик и Семён, к примеру, в любые освобождающиеся пару дней стремились на свои дачи (поэтому они всегда были самыми загорелыми из всех), Евген, кроме отдыха с Настасьей, ездил навещать своих родственников в город Выксу, а Антон – в то же время, что и Маша – побывал у своих родителей в Казани, откуда он и сам был родом.

     Подводя итог понемногу уходящего лета можно было с большой уверенностью сказать, что оно прошло более чем неплохо, даже если не учитывать такие милые и приятные дополнения, как способность сотворять магию и приобретение бессмертия – хотя второе пока никак особенно и не удалось ощутить в полной мере. Наверное, это такая штука, которой можно будет порадоваться разве что лет через пятьсот – весело подумала Малиновская.

     Витание в облаках и прекрасно обрисованную идиллию прервала любимая мама, севшая за стол напротив неё. То есть Малиновская сначала даже и не поняла, в чем, собственно, дело, – просто её глаза отметили резкое изменение освещения – это Ольга Александровна задернула занавеску, чтобы не донимало слепящее солнце, и таким образом возвращая Машу из мира грёз на грешную землю.

     – Машунь, я бы хотела с тобой поговорить, – начало разговора и тон, которым это было произнесено, не предвещало ничего хорошего.

     Маша согласно кивнула, как бы показывая, что она внимательно слушает.

     – Ты знаешь, что я постоянно пропадаю на работе, и у меня совершенно нет времени за тобою следить, – начала Ольга Александровна, – но это, разумеется, не значит, что я за тебя не волнуюсь.

     Мама сделала небольшую паузу, ожидая возможной реакции, но Маша молчала, аккуратно расправляя руками бамбуковую подставку под горячее в виде звёздочки, и Ольга Александровна продолжила:

     – На мой взгляд, ты очень редко бываешь дома. Ты постоянно пропадаешь на улице со своими друзьями, ты просто там днюешь и ночуешь, можно сказать. И неизвестно, чем вы там занимаетесь! – неожиданно закончила она.

     – Мам, ну перестань, – Малиновская развела руками, – всех моих друзей ты прекрасно знаешь, и даже большинство их родителей, между прочим. Гуляю я потому, что сейчас каникулы – что же мне ещё делать, по-твоему? Сидеть дома в такую замечательную погоду?