Авантаж

Вместе с тем, посещение нового прочтения и пансенсорного воплощения старинного сюжета о войне и мире для обоих театралов явилось мероприятием светским и в какой-то мере политическим. И тому и другому следовало сегодня непременно выйти в столичный свет, раскланяться с имперскими дигнитариями, за руку поздороваться с популярными звездными политиками и прочая, для чего самым удобным способом было показаться в костюмированном обличье на историческом московском балу. С кем нужно доктор Редверт и магистр Донкин встретились и переговорили до и после бала. Неважно, если они оба сочли неподобающим моветоном танцевать мазурку с безобразно облаченными актрисами и лавировать между эклектически одетой, неловко передвигающейся столичной публикой из зрительской массовки, так же волей-неволей подключенной к пансенсорному театрализованному шоу без права вмешательства в сюжет, замены антуража и реквизита.

Свобода воли в театре массового присутствия непозволительна — таковы театральные условности и ограничения. Здесь пользоваться можно лишь тем, что для вас приготовили режиссеры и программисты, а кому не нравится, может не участвовать или посидеть где-нибудь в сторонке, терпеливо дожидаясь смены эпизода и декораций. Аналогично поступили джентльмены Айв Ред и Бо Донк, уединившись как бы за картами в соседней гостиной. Переход на отстраненный уровень восприятия, программное отключение от публики и актеров в театрах массового присутствия правилами хорошего тона допускалось. Хотя, за исключением тех, кому требовалась конфиденциальность, отстранением мало кто пользовался, в театр ходили, чтобы на людях повеселиться громко и с музыкой. Иначе за что сумасшедшие деньги платим, почтеннейшая публика?

— … Досточтимый доктор Донк, пожалуй, здесь нам никто не помешает. Мы теперь суть запасной интригующий реквизит и декорации. С нашего общего согласия доступ разрешен, сами понимаете, только модераторам шоу.

— Благодарю за гуманное предложение, доктор Ред. Нам с вами не помешает лицеприятно отдохнуть от надоедливого общества. Нас не видят, не слышат и подойти не смеют…

— Значит, нам никто не воспрепятствует поделиться друг с другом приятным и хорошими новостями. К примеру, о вашей работе над четырехмерными диамагнетиками?

— Ох-ох-хо, коллега, у нас как раз тот несчастный случай, когда отсутствие новостей есть весть горестная и печальная. На Теллусе Терциум у Тас Дашко из "Дивион" эксперименты по магнитной стерилизации наноинфильтрантов и конструированию терминирующих ЭМ-нанофагов, и то проходят более удачно, чем в моем университетском центре… А что доктор Бармиц? Насколько я знаю, вы с доктором Алмо зачастили на Сирин Веди. К тому же, грант, выделенный нашему дорогому Бармицу, значительно превышает скромное вспомоществование, оказанное мне имперской комиссией…

— У нашего доктора супрематикуса кое-что выходит, надо сказать. Обещает через месяц, другой пригласить на бета-тестирование модернизированных ИЗАКов. Но вы, коллега, мне кажется, скромничаете понапрасну. У вас ведь тоже есть интересные данные, не так ли?

— Если вы имеете в виду мои исследования условий генезиса наноинфильтрантов Кадма-Вэ, то предварительные оценки, действительно, выглядят интригующе и необычно. Потому я пока не очень-то о них распространяюсь. Однако ваша осведомленность заставляет меня предположить, вы наслышаны о полученных мною результатах примерной датировки появления наноинфильтрантов в их нынешнем бесконтрольном состоянии…

Адепт-магистр Донкин мельком глянул на компанию веселых пансенсорных картежников, плотно устроившихся неподалеку с ящиком шампанского — похожи не на зрителей, но на модераторов-актеров, обеспечивающих безопасность присутствующих, затем, прищурившись, испытующе посмотрел на собеседника. На что доктор Редверт тотчас ответствовал:

— Я весь внимание, коллега, если вы сочтете возможным посвятить меня в некоторые детали, еще не ставшие достоянием научной общественности.