Авантюрист

Новоявленный террорист испуганно огляделся по сторонам и юркнул за шергуновскую спину. Видимо, он считал, что я лежу на сиденье своего автомобиля с пистолетом в руке и выжидаю удобный момент, чтобы вогнать в него пулю. А несчастного Сеню Борискин решил использовать в качестве живого щита. Ситуация была настолько комичной, что наблюдать за ней без смеха было просто невозможно. Шергунов медленно двигался к моему «форду», подняв руки над головой, а его обидчик суетился в тылу, нервно поглядывая на двух растерявшихся мужиков, вышедших на шум из соседнего гаража.

Сеня наконец поравнялся с моим «фордом» и даже взялся за ручку дверцы:

— Здесь нет никого, — сказал он хрипло.

— Как это нет? — осмелился выглянуть из-за его плеча террорист.

Мне не оставалось ничего другого, как выйти из засады и от души дать пинком под зад господину Борискину, который от неожиданности упал лицом на капот машины, ощутимо для мягких тканей соприкоснувшись со стеклом и металлом. Пистолет вылетел из его руки и мягко шлепнулся к ногам Шергунова. При этом раздался выстрел. Куда ушла пуля, я так и не понял, зато Сеня вскрикнул, подпрыгнул на месте и обрушился всей своей немалой массой на террориста, который не устоял на ногах и рухнул на землю под ноги набежавшим соседям Шергунова по гаражному кооперативу. Мужики в промасленных спецовках, демонстрируя пролетарскую солидарность с интеллигентом Сеней, прошлись несколько раз рифлеными подошвами по телу и физиономии Борискина, подтвердив тем самым, что народ у нас террористов не любит и при первой же возможности бьет их смертным боем. Мои возгласы «бpeк!» и «хватит, мужики!» не сразу нашли отклик в разгоряченных душах, но мне все-таки удалось спасти господина Борискина, который по паспорту, впрочем, оказался Борисовым, от самосуда.

— Я этого гада в милицию сдам, — орал Сеня. — Я этого так не оставлю. Совсем люди совесть потеряли!

— Правильно, — сказал я. — Немедленно везем его в милицию. Спасибо, мужики, за помощь. Родина вас не забудет. Сеня, садись за руль.

Борисов был рад-радешенек, когда мы наконец покинули место судилища, оставив за бортом расходившихся пролетариев. Впрочем, радость его поблекла после того, как я ткнул его в бок стволом подобранного пистолета.

— Давно террористом работаете?

— Но позвольте! — попробовал было возмутиться владелец ателье. — По какому праву…

— По уголовному, — напомнил я ему. — Захват заложника, покушение на убийство. Лет на пятнадцать тянет по совокупности.

— На пожизненное он у меня загремит, — зарычал от руля Шергунов, склонный, как и все интеллигенты, к преувеличениям и крайностям. — Козел!

С последним утверждением Сени я охотно согласился и настоятельно порекомендовал задержанному не усугублять свою вину и во искупление грехов согласиться на сотрудничество с правоохранительными органами.

— Ты мне, Фотограф, мозги не пудри, — окрысился Борисов. — Ты такой же правоохранитель, как я Ротшильд.

— Это верно, — охотно подтвердил я. — Но именно поэтому нам с вами легче будет договориться. Зачем вам понадобилось убивать Надеждину?

— Никого я не убивал, — огрызнулся Борисов. — Иди ты к черту.

— Сеня, рули к ближайшему отделению. Гражданин просится на длительную отсидку. Есть же на этом свете извращенцы, прости господи. Ну все есть у человека — деньги, любовницы, роскошное жилье. Но нет, ему непременно хочется на нары, и чтобы параша была в углу. Вы случайно не экстремал, господин Борисов?

Судя по белому, начинающему опухать и отливать синевой лицу, господин Борисов экстремалом не был, во всяком случае, к параше его точно не тянуло. Нервное возбуждение, вызванное классовой борьбой с пролетариатом, спадало, и владелец шикарного ателье начал потихоньку осознавать ситуацию.

— Вы ничего не докажете.

— Не смешите. Свидетелей с избытком. И все почтенные люди, отцы семейств. Взяли вас с поличным. Улик и показаний против вас будет столько, что на два процесса хватит. Откуда у вас фальшивые купюры?

Замаячившее на горизонте отделение милиции подействовало на задержанного отрезвляюще, он разом потерял гонор и потек, как помидор, тронутый гнилью.

— Свищ дал. Свистунов в смысле. Он меня крышует. А я попал в затруднительное положение.

— Бизнес дело рискованное, — посочувствовал я ему. — Сеня, притормози пока. Наш новый знакомый изъявил согласие сотрудничать.

Сеня злобно глянул на террориста, но машину все-таки остановил, не доезжая сто метров для райотдела.

— Бизнес здесь ни при чем, — вздохнул Борисов. — Я здорово продулся в карты. Строганов, гад, раздел меня догола. Я же не знал тогда, какого уровня он игрок. Думал, что просто богатому придурку повезло и он сорвал банк. В общем, я решил отыграться, потому и взял у Свища эти деньги по сходной цене. А купюры качественные. Я рассчитывал вернуть проигранные деньги, а фальшивки выбросил бы к черту. Зачем мне рисковать?

— Но вы проиграли?

— В том-то и дело. Свищ как узнал, что я спустил всю сумму целиком одному человеку, так прямо зеленым сделался. Я ведь ему обещал, что буду действовать осторожно, через своих агентов, мелкими партиями.