Авантюрист

— А этот молодой человек?

— Константин Кузнецов по прозвищу Язон. Думаю, ты о нем слышал. Заложник нехороших людей и обстоятельств. Ну, не буду вам мешать. Счастливо провести вечер.

Кажется, Чернов прошептал мне вслед ругательство, не исключаю, что как джентльмен да еще и в присутствии дамы он произнес его мысленно. Но в любом случае его огорчило, что я пришел на встречу с Язоном. Константин Кузнецов мог запросто поломать их с Веселовым игру, сообщив своему шефу-шатену, как он ошибается насчет нового привлеченного к делу агента. А мне нужно было подстраховаться. Я не то чтобы не доверял частному сыщику, но просто не хотел дать ему возможность развязать руки. Ибо в определенных условиях и стесненных обстоятельствах Чернов мог пойти на сотрудничество с моими оппонентами, а мне бы этого очень не хотелось. Во-первых, он знал обо мне если не все, то очень многое, а во-вторых, его помощь мне должна была скоро понадобиться.

— Я сразу понял, что этот Веселов засланный казачок. Сволочь Харитоша.

— Твоя сообразительность делает тебе честь, Костя. И ты, кажется, надеешься получить пожизненный пенсион за свою старательность?

— Не пугай меня, граф, этим людям незачем меня убивать.

— Не смеши меня, Костя. Ты потенциальный покойник. Вы с Наташей слишком много знаете, чтобы оставлять вас в живых. Как только они решат все вопросы, так сразу же вас устранят.

Язон был хоть и легкомысленным человеком, но далеко не глупым. А жизнь на грани смерти обостряет умственные способности. Надо полагать, он уже не раз прикидывал возможные развязки ситуации, в которую по неосторожности и глупости угодил, и не мог отрицать того, что финал окажется именно таким, как я ему сейчас предсказал.

— Хочешь, чтобы я работал на тебя?

— Нет. Я хочу, чтобы ты работал на себя. Ты живешь, пока обладаешь нужными твоим хозяевам знаниями. Ты один из немногих, кто знает в лицо Веневитинова. Я так понимаю, что они держат тебя на длинном поводке. Ты ведь не собираешься предавать сестру?

— Иди ты к черту, граф, — процедил сквозь зубы Язон.

Он думал о бегстве. И я не собирался его за это осуждать. У них действительно было мало шансов, и у Кости, и у Наташи, выбраться живыми из этой истории, так почему бы не попытаться спастись в одиночку, если уж невозможно сбежать вдвоем. Будь у него твердая уверенность, что длинные руки до него не дотянутся, он, пожалуй, рискнул бы. Но у него, похоже, уже сложилось преувеличенное представление о могуществе своих новых хозяев. И нельзя сказать, чтобы эти представления были в корне ошибочными. Но в этом мире нет ни всемогущих людей, ни несокрушимых организаций. В любой игре есть шанс, и у сильных, и у слабых, и у тех, кто давно сидит за карточным столом, и у тех, кто впервые взял в руки карты. Но для того, чтобы воспользоваться этим шансом, надо играть, а не опускать руки при первой же неудаче.

— Теперь, Костя, не только ты знаешь Чернова, но и он знает тебя. И, если с Веселовым случится какая-нибудь неприятность, мы найдем, с кого спросить.

— Не надо меня запугивать, Строганов. Я не такая сволочь, как ты воображаешь.

— Я тебя не пугаю, Костя. А что до твоих нравственных качеств, то я тебе просто напомню о Каблукове и о том, что тюрьмы ты избежал чудом, что при определенных обстоятельствах это чудо может выдохнуться.

— Каблукова действительно убил я, но это получилось почти случайно.

— Сказки для прокурора, Язон. Считай, что нынешнее твое положение это расплата за совершенное преступление. Ибо в этой жизни закономерность играет куда большую роль, чем случайность.

— Философ-моралист, — процедил сквозь зубы Костя. — Уж чья бы корова мычала.

Должен признать, что в своем недоверии к моим проповедям Кузнецов прав. Я мало соответствую светлому облику строителя коммунизма, но ведь и коммунизм мы сейчас не строим. А у капиталистического общества свои законы и свои представления о том, какими должны быть его строители. Нет, я, конечно, не конкистадор и не пират, но действительно не чту Уголовный кодекс. Тем более что он невразумительно написан и очень избирательно применяем.

— Скажешь Шестопалову, что видел в ресторане Веневитинова, пытался его проследить, но он скрылся.

— Ты думаешь, Вадим поверит?

— Твоему Вадиму надо как-то оправдаться за провал в «Старом замке». Одно дело, когда его обставил Феликс Строганов, и совсем другое, если в дело вмешался сам Веневитинов с его немалыми возможностями. Уяснил?

— Уяснил.

— Тогда постарайся донести мою мысль до шефа и не жалей черных красок. Этот твой Шестопалов не кажется мне шибко умным человеком, но это не означает, что его хозяева дураки. Вылезай, приехали.