Авантюрист

Эгерт улыбался. И так, с улыбкой, говорил о чем-то своим собравшимся вокруг ученикам; плечи Соллевых выкормышей плотно смыкались, не желая пропускать меня в теплую компанию, – однако я, если захочу пройти, то проберусь и сквозь стенку.

– Не снесет к камням… сверху. Нет, Аген, ты останешься за старшего и проследишь, чтобы женщины…

Тут он заметил меня, и уголки его губ опустились:

– Господин Рекотарс, я был бы благодарен, если бы вы дали мне возможность поговорить с моими людьми.

– Для переправы, – сказал я, удерживая сбившееся дыхание, – уместнее сейчас не лодка, а плот. Лодка перевернется.

Он разозлился теперь уже по-настоящему, однако сумел совладать с собой:

– Позвольте мне решать, что уместнее для переправы… Отойдите.

– Милейший полковник, – сказал я, распаляясь от собственной дерзости. – Через несколько дней я так и так избавлю вас от своего назойливого присутствия. И вы выберете для дочери мужа по своему вкусу; сейчас же, пока я жив, извольте принимать меня всерьез!!

Ребята Солля вопросительно посмотрели на начальника. Ждали, вероятно, команды, чтобы взять меня за шиворот и забросить куда подальше; полковник молчал.

– Я тоже кое-чего стою, – сказал я тоном ниже.

Красивый рот полковника едва заметно дрогнул. Эгерт Солль сомневался в моих словах.

* * *

…Ехали молча.

Время утекало, и не только мое время; там, за преградой из несущейся желтой воды, бесстрастно смотрела на мир госпожа Тория Солль, та, которую я никогда не видел, та, которая должна была привести Чонотакса Оро к Двери, к Луару, к Амулету. Судьба мира нисколько не интересовала меня, судьба Тории тревожила, но чисто умозрительно; Алана, моя жена, и Танталь, бывшая комедиантка, – только ради этих двоих я преодолевал оцепенение подступающей смерти.

Ехали вверх по реке; плот снесет течением к городу, за это время мы должны будем протолкнуть его к противоположному берегу и причалить на излучине – иначе нам встретятся камни, щедро рассыпанные в нижнем течении реки.

Если плот будет слишком легок, его перевернет в первом же водовороте. Если слишком тяжел, мы не сможем им управлять.

Походу предшествовали несколько коротких, но весьма бурных сцен. Я не сомневался, что у Эгерта хватит власти оставить на берегу обеих женщин – даже если Алана и Танталь начнут от ярости плеваться огнем. И к этому все шло, но Танталь сказала фразу, поколебавшую не только мою решимость, но и решимость Солля:

– Ты точно знаешь, КОГО удерживает эта преграда? Ты уверен, что, переправившись сам, нарушишь планы Черно? Речь идет о Тории и Луаре – не кажется ли тебе, что река разлилась затем, чтобы не пропустить ее дочь и его жену?

– И сестру, – сообщила угрюмая Алана.

– А если вы утонете – ЭТО нарушит чьи-либо планы? – рявкнул Солль.

– У нас одинаковые шансы утонуть! – заявила Алана гордо.

У меня вдруг закололо в боку. Непривычно и сильно; мысль о том, что тело Аланы будет плыть по течению, желтые волны станут играть им, как играли до того коровьим трупом…

– Вы останетесь, – сказал я через силу.

– Ты подыгрываешь Черно, – устало сообщила Танталь.

Эгерт вдруг шагнул вперед, взял ее за плечо, сильно, даже грубо:

– Ты, знаток магической истории… Поставив преграду, он контролирует ее? Он следит за НАМИ – или, взбаламутив речку, преспокойно занимается своим делом?

Танталь мигнула:

– То есть… не кинет ли он в нас бревном, едва мы спустимся в поток?

Жаль, что на своем веку я почти не читал магических книжек.

– Я… не знаю, – сказала Танталь с запинкой. – Если бы не пустить нас было его основной целью… он, пожалуй, следил бы… Но у него есть сейчас дело поважнее, и я думаю…

– Танталь должна быть с нами, – сказал я неожиданно для себя.

Солль обернул на меня тяжелый взгляд:

– Почему?

– Потому что Чонотакс ее не утопит. – Я едва не прикусил язык, встретившись глазами с Танталь, но все же нашел в себе силы довести мысль до конца. – То есть до смерти не утопит… не погубит.

– Почему?!

Больше всего на свете ей хотелось ударить меня по лицу. Но она сдержалась; Алана нахмурилась, я увидел, что она солидарна со мной, но вместе с тем сочувствует Танталь. И молчит ради пользы дела…

Не знаю, что подумал в тот момент Эгерт. Довод Танталь на него подействовал или мое внезапное откровение, но болезненное решение было принято, Эгерт взял его на свою совесть, и, желая поддержать его, я заверил женщин, что тонуть мы нисколько не собираемся – мы собираемся переправляться…

Тут случилась новая бурная сцена, потому что оказалось, что МЕНЯ господин Солль брать на тот берег не намерен.

Танталь, уязвленная, не разжимала губ; Алана сама оттащила отца в сторону, до меня долетали весьма красноречивые обрывки: «его не знаешь» – «мне вполне хватило» – «без него не поеду» – «ну и оставайся» – «стоит больше, чем весь твой корпус»… Потом Алана снизила голос до шепота, я не мог разобрать ни слова; потом Солль поморщился, отошел к реке, долго глядел на волны, вернулся, глянул на меня, и впервые отвращение в его глазах чуть уступило интересу.

– С веслом вы когда-нибудь обращались?..