Авантюрист

С недостойной Рекотарса торопливостью я выскочил им навстречу. Танталь приветствовала меня – весьма сдержанно, однако я сразу понял, что Чонотакс Оро меня не выдал. Не рассказал об истинной подоплеке моей женитьбы, а это значит, что молодцы-телохранители не станут вешать меня на воротах. Уже неплохо.

Алана спала – по-видимому, поход к Двери не прошел для нее даром. Моя жена была настолько слаба, что проснулась только на полчаса и только ради двух ложек бульона; Танталь посидела у нее в комнате, поправила одеяло и удалилась в отведенный ей покой – этим громким словом обозначалась большая, запущенная комната с пятнами плесени на стенах, дымящим камином и гнездами пауков. Но что делать, если весь замок такой?..

Воспитанники полковника Солля разбили в гостиной настоящий военный лагерь; я не возражал. Мне вообще теперь не пристало возражать – только молчать в ладошку и смиренно дожидаться, не позовет ли госпожа Танталь к себе для разговора.

Госпожа Танталь мертвым сном проспала до глубокой ночи, я уже собирался ложиться тоже, когда Итер, по обыкновению последних дней смущенный и перепуганный, постучался ко мне в комнату с вестью, что госпожа хочет меня видеть.

Танталь сидела перед камином. Стеклянный холод Чонотаксова дома измотал не только Алану; Танталь протягивала руки к огню, и на лице у нее застыло свирепое страдание, смешанное с не менее свирепой радостью.

– Холодно, – пробормотала она вместо приветствия.

– Он не любит огня, – подтвердил я мрачно.

– Как Алана? – Танталь смотрела в огонь.

Не дожидаясь приглашения, я пододвинул стул, уселся рядом и тоже протянул руки к огню:

– Что именно вы хотите услышать? Как она себя чувствует или как закончилась их с Чонотаксом прогулка к Преддверью мира?

Танталь медленно повернула голову. Половина ее лица оказалась освещена огнем камина, другая половина приняла на себя холодную печать царящего в комнате полумрака. И странно светились глаза: один казался темным, другой, обращенный к камину, – огненным.

– Как закончилась их прогулка, я знаю… Алана здорова?

– В основном, – отозвался я, завороженный отблеском огня в глубине ее внимательного глаза.

– Что ты так смотришь?! – спросила она гневно.

Я с сожалением отвернулся.

Наверное, она была хорошей актрисой. Хотя представить ее на одной телеге с грязными комедиантами как-то… не хватало воображения.

Кстати, когда это мы успели перейти на «ты»?..

– Господину магу нужен Амулет Прорицателя. – Танталь страдальчески сморщилась. – Если бы не Амулет, никто бы не пытал госпожу Торию в подвалах суда… Если бы не Амулет, мы с Луаром сейчас жили бы преспокойно в компании пятерых детишек… А теперь Амулет понадобился ему… Чонотаксу Оро.

В устах Танталь имя господина мага прозвучало с непонятной горечью.

– Если то, что он задумал, есть невыполнимая авантюра… – начал я осторожно.

– Нет. – Танталь вздрогнула. – ОН МОЖЕТ.

– Скверно, – пробормотал я, сам до конца не понимая, отчего сокрушаюсь.

– Что мне делать? – спросила Танталь шепотом. И теперь уже я вздрогнул – прежде она не говорила со мной так. В ее голосе были настоящее смятение и настоящая растерянность. Она говорила будто сама с собой, колеблясь, борясь с искушением попросить совета.

– Танталь… – начал я еще осторожнее. – Ты… вы уверены, что Преддверье… действительно существует, что это не образ, метафора…

– Мой муж десять лет стережет метафору, – сказала она с неприятной усмешкой.

Аргумент оказался настолько веским, что я надолго замолчал.

– Хотела бы я понять… – бормотала Танталь, как бы и забыв о моем присутствии. – Как случилось… Он слишком много… знает. Он слишком много…

– Он же маг, – сказал я сквозь зубы.

Танталь взглянула на меня почти надменно:

– Маг – вовсе не объяснение всему на свете. Маги не столь могучи, как приписывает им молва.

– Не сказал бы, – пробормотал я, глядя в огонь.

– Я привязана к Луару, – сказала она шепотом. – В прямом… смысле. Теперь… он показал мне… эту ниточку. Уже за одно это я должна быть… благодарна…

– Благодарна Чонотаксу Оро? – удивился я.

Комната за нашими спинами утопала в темноте. Огонь в камине съежился и свернулся клубком – или мне померещилось?

– Черно, – проговорила моя собеседница будто через силу. – Ну да, теперь… он сам зовет себя этой кличкой. Он впустил в себя… В нем сидит какая-то…

Она осеклась, и повисла пауза. Танталь методично грызла губы; я вдруг поймал себя на неуместной мысли: выходило, что Приговор какого-то Судьи для Черно вообще не работа – так, мелочишка, и говорить-то не о чем…

Пойти, что ли, кинуться негодяю в ноги? Напомнить давнее обещание? Поумолять, поплакать – он, вероятно, только того и ждет?..

Если он не раскрыл Танталь мою маленькую тайну… случайно – или оказывая мне услугу?

За спиной у Танталь горел огонь. Вся ее фигура была черным силуэтом на фоне маленького пожарища.

– Скажи…те, уважаемый Рекотарс… А зачем вы женились на Алане?

Вот оно. Вот.

– Я люблю ее, – сказал я медленно.

Огненный глаз Танталь сощурился:

– А что вы тогда говорили… «где были ваши глаза, когда вы отдавали за меня Алану»?

– Бред, – сообщил я коротко. – По-видимому, я бредил.