Авантюрист

Проснулись не от шума боя, ну так ленивой перестрелки, а повар нас поднял, на кухне каша готова была и тот нас покормил. Дальше особисты нами занялись. Ну детей не брали, а вот всех старших опросили. Записали как картели в деревне действовали, и остальные, пока к своим не вышли. Подивились нашим приключениям. Всех врач осмотрел, долго изучал раны мои, качал головой. Видно ж что не зашивали, так заросли. Аусвайсы забрали, наши их сохранили, и выдали справки от своей части, что мы проверены и идём в тыл. А вот трофеи забрали, это телегу и пролётку. Правда, то что это теперь наше имущество, признали, выдали справки об изъятии, по ним после войны владельцам имущества вернут такое же. Нашу телегу не тронули, на неё всё перегрузили, и мы покатили в тыл. Обе коровы тоже. Откуда две, когда одну забили? Так у немцев и увёл по замене. Забыл сказать.

Мы только на дорогу выкатили, надо подальше ехать, благо проверку прошли благополучно и странные моменты особистов если и заинтересовали, то заострять внимание на этом те не стали, а тут вдруг Наталья Сергеевна закричала:

- Саша!

И тут же кинулась куда-то в сторону, за ней чуть помедлив, Андрейка и Даша. Только малые остались на телеге, не понимая, что происходит, но чуть позже и те соскучились и рванули следом, видят, как остальные обнимают крепкого на вид сержанта, с двумя медалями и орденом «Красной Звезды» на груди. А тут штаб дивизии рядом, мы мимо проезжали, и построение было, торжественное награждение отличившихся, и вот среди тех, кто был удостоен награды, и оказался отец Андрейки и остальных малых, муж Натальи Сергеевны. Вестей по понятным причинам от которого не было с сорок первого. Как призвали, так и всё. Да, ошарашены были всё, фотограф от Политуправления щёлкнул пару раз фотоаппаратом, особисты заинтересовались, но понимали, что это просто случайность. Этот сержант у них с зимы воюет, как из госпиталя с пополнением пришёл. Вон третью медаль за дело заработал. Понятно, что никуда мы не поехали дальше, да и комдив дал отцу семейства двое суток увольнительной. Так что тот с нами познакомился, остальных он знал, в одной деревне жили, тоже обнимались. Причём, тот сообщил, что в дивизии, в обозе другого полка, служит ещё один из их деревни, случайно встретились, и Олеся Михайловна тому была золовкой. Так что и за ним отправили, дав сутки увольнительной.

Я старался малых отвлечь, что залипли на отце, а тот с женой уединится хотел, в общем удалось за двое суток не один раз, а так в основном с детьми и женой проводил время. В пяти километрах от передовой мы на опушке леса встали. Два дня эти как-то мигом пролетели. И мы взяли номер военной почты обоих сельчан, двинули дальше в тыл, обещали писать. Ну я вряд ли, скоро расстанемся. Проехали за день километров двадцать, пока не встали на ночёвку. Я же собрал старших и пока готовилась похлёбка, Даша присматривала, она за это время очень неплохо научилась готовить на костре. Вот и сообщил, что нашёл у полицаев деньги, и предлагал честно разделить их между собой. Мол, на новый дом и хозяйство хватит. И достал сто тысяч рублей. Вышло по тридцать пять тысяч на семью. Еврейки там как одна семья. Те конечно удивлены, радостно ошарашены были, но отказываться не стали, припрятали деньжата, и мы стали устраиваться на ночь. А идти решили к Воронежу. Там встанем. Как устроимся, сразу отпишутся отцу семейства в дивизию.