Авантюристка

Скажу честно – такого хаоса, как в Москве, я не видела нигде. Вот интересно: неужели, если известно, какое будет количество пассажиров, нельзя сделать дополнительную пару стоек? Но надо признаться, стоять в очереди – сплошное развлечение. Пока слушаешь и тихо хихикаешь в жилетку, время проходит. О! Чего я только не услышала! У кого-то тетя жила в Париже, чуть ли не в замке, у кого-то брат мужа являлся почти что советником президента США… Как там говорит молодежь? Пальцы веером, на зубах наколки? Одним словом – было весело.

Покончив с багажом и паспортными формальностями, отправилась на посадку. Вошла в самолет. Очень сильно удивилась – мое место было рядом с местом Либермана.

– Странное совпадение, – сухо заметила я, усаживаясь рядом.

– Да уж… – просипел тот и отвернулся к окну.

Первые полчаса нашего совместного полета мы честно молчали. Я не знала, радоваться или огорчаться такому совпадению. С одной стороны, я должна была следовать инструкциям. С другой стороны, мы уже все равно «познакомились». К тому же я должна буду в будущем оказаться у него в отеле. Так, может, лучше разговориться сейчас, чем вызвать подозрения позже?

– Я вас чем-то обидела? – спросила я, решившись навести мосты.

– Что? – Либерман явно витал выше облаков.

– Обидела я вас чем-то, спрашиваю? – повторила я, разглядывая «клиента».

– С чего вы взяли?

– Вы так внезапно исчезли из бара, словно я вас обозвала нехорошим словом.

Яков Давыдович повернулся и внимательно посмотрел мне в лицо.

– Да нет, – сказал наконец несколько смущенно. – Просто я был расстроен.

Я понимающе кивнула и решила осадить коней. Дальше инициатива должна была исходить от него. Помолчав минут пять, он вдруг спросил:

– Вино будете?

– Не откажусь, – ответила я безразлично.

Яков Давыдович позвал стюардессу, уточнил стоимость вина. Пассажирам предлагали два сорта. Либерман выбрал подешевле…

– Меня зовут Алексей, – представился Яков Давыдович, когда вино оказалось на столиках.

– Рита, – честно ответила я.

– Ну, тогда за знакомство.

В течение следующего часа Либерман врал, как пел. Такому удивительному таланту можно было позавидовать. Меня его треп развлекал я делала глазки, всплескивала руками, охала. Яков Давыдович улыбался. После третьего стакана он начал подмигивать – я ему нравилась. Хорошо это или плохо, я не знала.

Врал Яков Давыдович следующее. По его легенде, звали его Алексеем, был он уроженцем города Москвы и даже потомком кого-то из московских князей. Я хотела пошутить – не перепутал ли он княжества, но, конечно, промолчала.

Далее мнимый Алексей рассказал, что разводится с женой, так как больше не намерен тратить честно заработанные деньги на распутную куклу. Жена у него оказалась красавицей, но, к сожалению, не ценила любви и преданности супруга.

– Так что пускай едет к родителям, – махнул рукой Либерман. – Знаете, устал. Вы простите, что я рассказываю вам такие личные вещи. Наболело, понимаете ли…

– Понимаю. – Я сделала печальную мину. – Как я вас понимаю!

Далее господин Либерман поведал о своей фирме. Занимался он, как оказалось, «всем понемногу». Но главным профилем работы была торговля. Я не стала уточнять, чем именно он торгует. Ведь сейчас куда ни плюнь – все только и делают, что торгуют.

– А сейчас надумал открыть в Москве тайский ресторанчик. Вот, еду выбирать повара. А вы?

– А я в отпуск. Просто в отпуск…

– Давайте еще винца?

После пятого стакана вина язык господина Либермана начал его подводить. Он случайно проговорился и упомянул отель, где собирался остановиться. Хотя… я и так знала, где именно и когда будет останавливаться «княжеский потомок»… А шестой стакан он не осилил… Извинился – и вырубился. Следующие три часа мне пришлось терпеть его мерзкий храп…

Теперь я имела относительное представление о клиенте. Не понаслышке и фотографиям, из личного общения с таковым. Всего пару часов в компании – и моя жалость к этому изменнику и вруну испарилась, как утренний туман. К тому же Либерман оказался натуральной жадиной. Нет, это же надо, в присутствии женщины уточнять – «Какое винцо у вас тут подешевше…»??? Проанализировав ситуацию и решив, что в Бангкоке первым делом надо будет позвонить Жаку, я тоже уснула.

Проснулись мы почти одновременно. По селектору объявили посадку. Либерман затянул ремень на пухлом животе, сочно зевнул и обратил ко мне лоснящееся лицо.

– Как спалось? – улыбнулся он, делая сладкие глазки.

– Так хорошо, как может быть в самолете.

– Да, вы правы. Кресла ужасно неудобные. Я всегда летаю первым классом, а тут вот – разгар лета, билетов не достать, – с досадой сказал он. – Вот и мучайся!

– Бывает, – неопределенно отозвалась я, утомленная его враньем.

– Так вы говорите, после столицы поедете в Паттаю? – уточнил он, так как плохо помнил, на чем закончился разговор.

– Я, честно говоря, не помню всей программы, – развела я руками. – Мой агент встретит меня и все расскажет.

– Да? – задумчиво спросил Либерман, явно что-то прикидывая.

А через пять минут, решив, что переборщил с вином, сказал:

– Ну, если будете в Паттае, возможно, мы встретимся. Мир такой маленький!