Авантюристка

– Разумеется, так и останется впредь, мой господин. Но что заставило вас встать столь рано?

– События вчерашнего дня. Я сильно обеспокоен происходящим. Еще совсем недавно в нашем городе было тихо и спокойно.

– Вы правы, вчера многое изменилось. Народ восстал, он больше не желает терпеть прежнюю власть. Наш президент перешел красную черту, и люди решили – хватит его правления. Да разве вы сами не критиковали его, не обвиняли в преступлениях?

Мохаммед Аль Хани едва заметно покачал головой.

– Ты прав, я обличал его за непотребные дела. Хотя он под угрозой тюремного заключения заставил меня замолчать. Но то, что происходит здесь, страшит меня не менее сильно. Мне рассказали, что происходило на площади. Ты провозгласил создание Исламского халифата, а себя – халифом. Затем твои люди устроили резню, погибло несколько десятков солдат. И потом ты публично казнил главу города. А ведь он был моим другом и другом твоего покойного отца.

– Я сожалею об этом, но он наотрез отказался сдавать дела. Обзывал меня шакалом, прочими обидными прозвищами. Присутствующий при этом народ рассвирепел и потребовал его казни. Я лишь выполнил его волю. Но так будет со всеми, кто пойдет против нас.

– Не ведал я, что ты такой жестокий и беспощадный. Праведное дело нельзя пачкать неправедными поступками. Разве тебя этому не учили?

– Меня многому чему учили. Но настало время, которое требует непримиримости. Мы затеяли великое дело. Разве вы, уважаемый шейх, не желаете, чтобы повсюду торжествовала наша священная вера? Во имя ее я бы не пожалел своего отца, будь он жив. У нас нет выбора, иначе мы проиграем. Да и народ требует крови врагов.

– Возбудить в народе жажду крови не сложно. А вот затем усыпить ее – тяжело. Я много видел, во многом участвовал, в том числе в приходе к власти отца нынешнего президента. Тогда пролилось много кровавых рек. Вот только принесли ли они пользу людям и стране? Ты затеял страшное дело, одумайся пока не поздно.

– Меня призывает к нему Аллах. И я не сверну со своего пути. И я очень надеюсь увидеть такого уважаемого и влиятельного человека, как вы, среди своих сторонников. Но сейчас я хочу поговорить о другом. Вы помните, что еще несколько лет тому назад должна была состояться моя свадьба с вашей дочерью. Но вы уговорили меня свадьбу отложить, пока Абаль не завершит учебу в Лондоне. Я согласился, хотя мне не нравилось эта идея с самого начала.

– Чего же ты хочешь? – мгновенно насторожился Мохаммед Аль Хани.

– Я не желаю больше откладывать нашу свадьбу и хочу, чтобы она состоялась как можно скорей.

– Но моя дочь далеко, она учится в Лондоне.

– Мне это прекрасно известно. Так вот, она достаточно поучилась. Я с самого начала был против ее отъезда к этим неверным, но вы настояли. Но сейчас настал мой черед диктовать условия. Прикажите ей возвратиться немедленно. Пора ей выполнить свой дочерний долг мусульманки, выйти замуж за того, кого предназначил ей Аллах. Я кое – что знаю об ее образе жизни там, она стала такая, как все они. Для мусульманки подобное поведение недопустимо. Но я готов закрыть на это глаза, если она быстро вернется и станет жить по нашим законам. Я жду ответа Мохаммед Аль Хани.

– Ты ждешь моего ответа. Вот тебе мой ответ, непочтительный щенок. Моя любимая дочь будет в Лондоне ровно столько времени, сколько я решу. Она еще не завершила учебу, пусть учится. А потом я подумаю, отдавать ли этот цветок за тебя? А сейчас покинь мой дом. И без разрешения не приходи сюда.

– Что ж, я уйду, но я еще вернусь. И тогда мы поговорим по-другому. Советую вам обо всем тщательно подумать. Несчастье ждет того, кто не понимает, как изменилось вокруг него время. Я жду Абаль. Никто мне не помешает назвать ее своей женой.

Али Шахид резко встал и вышел из комнаты.

12. Лондон. Показ модной коллекции.

Абаль сидела среди приглашенных в первом ряду на новом показе модной коллекции. Она впервые была на таком мероприятии, и все происходящее на подиуме вызывало в ней самый живой отклик. Если бы не Анжи, ее новая знакомая, с которой случай свел ее на митинге, Абаль никогда бы не оказалась в подобном месте.