Авантюристы гражданской войны: историческое расследование

После освобождения Никифоровой Нестор Махно тут же написал, а таганрогские анархисты напечатали листовку (за подписью «Совета анархистов»), в которой власти Советской Украины обвинялись в фальсификации «дела». Митинги, на которых перед солдатами и таганрогскими рабочими выступали Маруся и Махно, также были собраны с целью оправдания Никифоровой и обличения властей. Однако солдаты 1-го революционного батальона коммуниста Каскина остались недовольны освобождением Маруси и продолжали требовать ее покарания за убийства, издевательства над населением и грабежи.

В мае 1918 года отряд Маруси уже наводит ужас на буржуазию Ростова-на-Дону и Новочеркасска, тревожа местных большевиков своей бесконтрольностью и ночной стрельбой. Анархисты обстреливали Донской областной исполком, [78] здания, где размещались другие «властные» структуры, призывая к «немедленной анархии». В районе Ростова в то время собирается множество отступивших из Украины анархистских отрядов, которыми командовали Арон Барон, Махно, Желябов, Васильев и другие. Это была мощная сила, которую, несмотря на постановление Президиума Донского исполкома, так и не удалось разоружить.

В Ростове Маруся приступила к «уничтожению капитала». Анархисты захватили все банки, и на одной из площадей города вскоре возникла большая бумажная гора, состоявшая из ценных бумаг и облигаций. Потом анархисты подожгли ее и, освещенные заревом костра, праздновали рождение «нового мира». Но вот «вечные ценности» — золото и бриллианты, изъятые из банка и из «буржуазных квартир», в этот костер не попали, как не попали туда и реальные денежные знаки, бывшие в обороте.

Летом 18-го марусин отряд появляется у Брянска и Саратова, воюя против белоказаков, сталкивается с советскими войсками у Царицына и Воронежа. В районе железнодорожной станции Царицына анархистские отряды Никифоровой и Петренко дали настоящий трехдневный бой большевикам. Причем город подвергся сильному обстрелу артиллерией бронепоезда, на котором прибыли отряды анархистов. Руководил борьбой с этим «безобразием» сам недавний комиссар Советской Украины Серго Орджоникидзе.

Как выглядела тогда наша «героиня» и ее ближайшее окружение?

О воронежской встрече с Марусей Р. Рошаль писал: «По улице с бешеной скоростью мчится экипаж. Небрежно развалясь, сидит в нем молодая брюнетка в залихватски надетой набекрень кубанке, рядом, повиснув на подножке, плечистый парень в красных гусарских рейтузах. Брюнетка и ее телохранитель увешаны оружием».

Очевидцы вспоминают «маруськиных» матросов — «дружинников» с дамскими золотыми браслетами на руках и экзотических «испанцев» — анархистов в черных пелеринах, с длинными волосами, что пугали своим видом обитателей русских уездных городков.

Анархист М. Чуднов так описывал Марусю лета Восемнадцатого: «Это была женщина лет тридцати двух или тридцати пяти, с преждевременно состарившимся лицом, в котором [79] было что-то от скопца или гермафродита, волосы острижены в кружок. На ней ловко сидел казачий бешмет с газырями. Набекрень надета белая папаха».

Комиссар М. Киселев вспоминает Марусю уже весны Девятнадцатого: «...ей около тридцати — худенькая, с изможденным, испитым лицом, производит впечатление старой, засидевшейся курсистки».

Первый съезд Коммунистической партии Украины постановил, что соглашения с анархистами «недопустимы», хотя лидер украинских большевиков В. Затонский заявлял, что «с анархистами нам приходиться считаться, там на Украине, гораздо больше, чем здесь (в России)». На съезде он говорил: «Мы достаточно видели различных Марусь Никифоровых, которые стояли на платформе советской власти и которые принесли нам столько вреда... Нам нужно быть подальше от таких друзей».

Отряд Маруси разгоняют и частично разоружают за неподчинение законам. Сама Маруся, чудом избежав ареста, прячется в Саратове, куда эвакуировались из Украины «причерноморские» анархисты. Там Маруся пытается поднять восстание против большевиков, но затея проваливается и заканчивается арестами анархистов.

В сентябре 1918 года Маруся была арестована по решению Саратовского Совета и под конвоем вывезена в Москву. Местные чекисты не решились расстрелять на месте «героиню революции», лично знавшую Ленина еще по «парижскому сидению» в уютных кафе.

Осень 1918 года Маруся проводит в советской тюрьме — в московских Бутырках, ожидая суда за все свои «художества»: ограбления, бессудные расстрелы, восстания против советской власти. В октябре 1918 года ее освобождают на поруки члена ВЦИК Советов РСФСР старого анархиста А. Карелина и командующего советскими войсками Юга России В. Антонова-Овсеенко. Удивляет очень мягкий приговор по судебному делу Марии Никифоровой, вынесенный в дни покушения на В. И. Ленина и начала кровавого «красного террора».

Суд Ревтрибунала Республики состоялся только в январе 1919 года. За «дезорганизацию и дискредитацию» советской власти она была приговорена к «лишению на шесть месяцев права занимать ответственные командные посты в РСФСР». [80]