Авантюристы гражданской войны: историческое расследование

В июле 1919 года, когда полным ходом шла подготовка к походу на Киев и положение армии УНР улучшилось, Петлюра решает во что бы то ни стало ликвидировать атаманство Божко, сеявшего дезорганизацию и анархию в армии. Контрразведчики армии УНР Миколаенко и Козиев тайно захватывают Божко и доставляют его в штаб Петлюры. Там Божко ставят перед выбором: военно-полевой суд, за которым, возможно, последует расстрел, или отказ атамана от всякой военно-политической деятельности.

Божко должен был выйти из рядов армии УНР и передать оставшихся верными ему триста казаков «Сечи» в распоряжение штаба УНР. Во время этих переговоров Божко, в пылу негодования, попытался выхватить револьвер и застрелить членов штаба. Но начальник штаба армии генерал Васыль Тютюнник выстрелил первым, и попал прямо в левый глаз атаману Божко. Услышав выстрелы, в вагон штаба армии ворвались верные Божко казаки, которые разыскивали своего атамана по всему вокзалу. Им удалось отбить своего командира. Захватив на станции паровоз, казаки молниеносно увезли Божко подальше от штабов и главкомов.

5 августа 1919 года «Сечь» была расформирована, а ее бойцы вошли в состав Киевской дивизии Юрка Тютюнника. Тютюнник тогда мечтал подчинить себе всех повстанческих атаманов. Однако его амбиции привели к развалу «повстанческого фронта». Из его подчинения вышли отряды атаманов Зеленого, Шепеля, Павловского.

К октябрю 1919 года Божко окончательно выздоровел после тяжелого ранения. Потерянный глаз прикрывала черная перевязь. Он стал походить на одноглазого пирата. Атаман не сдается и решает «искать справедливости», опровергнуть наговоры... для чего ищет встречи с Петлюрой.

В октябре положение войск Петлюры уже было иное. Армия УНР отступала под ударами белогвардейцев и численно таяла. Ей, как воздух, необходимы были новые пополнения своих рядов, чтобы выстоять. Этим и объясняется [230] реакция Петлюры при встрече с Божко. Петлюра сказал тогда: «Бог будет судьей, кто из нас пошел против правды, а сейчас снова формируйте Сечь и спасайте дело».

Атаман Божко долго торговался и настоял на том, чтобы после возможного освобождения Украины от «красных и белых» правительство УНР подарит во владение «Сечи» Божко «земли, которые принадлежали когда-то запорожцам»! Петлюра пообещал. Как и месяц тому назад пообещал батьке Махно, в случае общей победы, «автономию Запорожья» под его руководством.

Все это были только обещания, в которые не верил и сам глава Директории. А впрочем не верил и проситель — Божко. Однако к ноябрю 1919 года он сформировал новый отряд сечевиков в 500 сабель и штыков и поставил его под знамя Директории.

И тогда вновь судьба свела Божко и Волоха — двух авантюристов, рвавшихся к гетманской булаве, топча идеалы своего недавнего прошлого. Волох готовил заговор против Петлюры, не сомневаясь в том, что дни правительства Директории сочтены. Ценой предательства и пленения своего командующего кучка атаманов (Волох, Божко, Данченко) надеялись купить себе не только свободу, но и «теплые местечки» в советском командовании или администрации. Божко, обиженный на «петлюровщину», был готов забыть Волоху старые обиды и поверить «неисправимому» предателю.

Атаманы-заговорщики перешли на «советскую платформу» и подняли мятеж с целью полной дезорганизации армии УНР и пленения ее вождя Симона Петлюры. Им удалось захватить государственную казну Украины и открыть фронт белогвардейцам, которым достались 24 правительственных вагона с архивами, документацией, деньгами, оружием армии УНР. Атаманы продали Украину и «красным» и «белым».

Боясь конкуренции со стороны непредсказуемого Божко, атаман Волох убедил его адъютанта-порученца убить своего кривого командира. В начале декабря 1919 года по приказу Волоха спящий Божко был застрелен из собственного оружия. Убийство своих товарищей по оружию было ступенями карьеры многих авантюристов. «Зарабатывая [231] очки» у большевиков, Волох частенько хвастался тем, что уничтожил «одноглазого националиста Божка».

Историк из США О.Моргун, размышляя над причинами поражения в борьбе за независимость Украины, писал тридцать лет назад: «Полковники» Лысенки или Павлюки на ролях секретных дипломатических эмиссаров, матрос Письменный и солдат Ровинский, как знатоки военного искусства и, наконец, огромное количество «полковников» непосредственно из прапорщиков и атаманов разного калибра и ценности... от доктора Луценка начиная, через Волоха, Волынца, Зеленого, Шепеля, Данченко и на батьке Божко с матерью Сечью, кончая. Все это, жаждущее власти, иногда развращенное и цинично нахальное в своем своеволии, тянуло Петлюру вниз».

Казацкий атаман Коцур (или, как его еще называли, Коцюра, Кацюра, Коцюр) был повторением атамана Волоха, при несколько меньших возможностях для реализации своего «эго», своих амбиций. Он принадлежал к тем местным украинским атаманам, которые могли претендовать на «Всеукраинскую» власть и довольствовались «царствованием», отдельном уезде, волости или местечке.