Авантюристы. Книга 6

– Смотри, сукин сын. Если не подтвердится информация… Впрочем, в любом случае, даже если и подтвердится и ты действительно Адольф этот Гитлер, для нас ты клиент вне всяких сомнений. Уж больно подозрителен и порнографию, опять же, прямо средь бела дня изготавливаешь. Это вообще ни в какие ворота. Родители-то достойные пади люди, а воспитали прохвоста и мерзавца конченного. Мало тебя папаша твой драл в детстве видать.

– Мало,– не стал перечить жандарму Гитлер.

– Вот и расскажи-ка, как ты до жизни такой докатился, парень?

– Сирота я круглая,– начал жалобно Адольф.– Папаша мой отставной таможенный чиновник в 1903-м умер, когда мне было четырнадцать. Нужда, господин майор. Пенсия крохотная, а мать больна и вот на мои плечи все и легло…

– Ах, ах, ах бедный парень,– притворно посочувствовал ему Михаил.– На паперть пошел милостыню просить?

– А что делать?– версия с папертью Адольфу понравилась и он не стал ее опровергать.

– А поработать не пробовал?– подсказал ему еще одну версию, как можно прокормить семью, Михаил.

– Пробовал, но кто возьмет меня? У нас в пригородной деревне только трактир, да кузнец еще и плотник, остальные так…– Адольф махнул рукой пренебрежительно.

– Ну и пошел бы подмастерьем к кузнецу. Парень ты крепкий, жилистый. Или к плотнику.

– Не взяли. Плотник – его Курт зовут – жадный, а у кузнеца своих детей полно. Они ему и помогают. Зачем ему посторонний?

– Курт жадный, а ты очень хотел плотником стать?

– С детства мечтал,– скрипнул зубами Гитлер.– Как увижу его, так и прошу.– «Научи табуретки делать, дяденька Курт», а он,– «Пошел прочь, щенок»,– Гитлер всхлипнул.

– Бедный парень, не дай Бог такое детство никому,– вздохнул сочувственно Михаил и отставил одно ведро в сторону.– Можешь считать, что одно ведро ты уже выпил.

Гитлер радостно заблестел глазами и его творческая фантазия, получившая неожиданный стимул, выплеснулась потоком фраз.

– А потом и матушка приказала долго жить. Похоронил ее на последние гроши рядом с папашей, да и подался в люди. Кем только не работал.

– Кем?

– Посуду мыл, помои выносил, дрова колол и воду носил,– начал перечислять Гитлер выполненные им работы.

– Где же это?

– У трактирщика, за две сосиски и кусок хлеба. Жадный, еврей потому что. Евреи все жадные, а этот особенно жадный, потому что трактирщик.

– А трактирщик, потому что еврей?

– Да, господин майор.

– Логично…– вернувшийся Сергей сообщил, что Мюнхен информацию подтвердил, а из полицейского участка, указанного Адольфом, доставили паспорт настоящий и обменяли его на паспорт Рабиновича, извинившись.

– Просили Адольфа к ним потом заглянуть. Он там штраф не полностью выплатил. Маху они дали, еще столько же хотят ему добавить за нецензурную брань в общественном месте.

– В каком месте?– Адольфа перекосило от мысли, что расходы увеличиваются.

– Сначала в пивной, а потом у них в участке.

– В участке я не выражался, а в пивной там по-другому никто и не разговаривает,– попытался выкрутиться Гитлер.

– Их тоже всех оштрафовали. Ну, как полегчало? Ты не расстраивайся, парень. Сумма-то не очень велика. У нас гораздо больше будет. За изготовление порнорисунков по статье №*******, параграф №******* Уложения о наказаниях Австро-Венгрии в новой редакции, тебе придется уплатить пятьдесят тысяч крон или отсидеть десять лет в тюрьме,– Михаил прошел в угол комнаты и вернулся, достав из тумбочки огромный том законов Австрийской Империи «случайно» там оказавшийся. Открыв его, он ткнул страницу в нос Адольфу.– Читай,– Гитлер зашевелил разбитыми во вчерашних драках губами.

–....сят тысяч крон,– уныло констатировал правоту майора-жандарма Адольф.

– Так что в полицейском участке штраф это так – мелочь, на чай начальнику участка. Ну, а теперь рассказывай, где прячешь оружие и динамит? Мы за тобой давно следим. Ты думал, что мы случайно к тебе подошли сегодня? Нет, сукин ты сын. Вспомни-ка вчерашний день и монахов на лошадях,-

Адольф обмер, уставившись на Сергея. Теперь он его узнал, а до этого будто пелена на глазах была.

– Пожалел вчера пару марок, засранец жадный, вот теперь, пока не вывернем тебя наизнанку не отпустим.

– Я же не знал, что они это вы, а что вы они…– забормотал Адольф, поняв, что влип и что вчера напал на переодетых монахами жандармов.

– А парня чуть не придушил. Джентльменистый такой. Думаем, что он очень обрадуется, когда мы его на очную ставку вместе с его дамой вызовем. Ты ведь ему все сухожилия перегрыз. Инвалидом может остаться, а он дипломат из Англии и при довольно не простом международном положении, ты мерзавец, мог своими действиями спровоцировать войну между нашими странами. Это посол. Понимаешь, ты – куча дерьма в берете? Австро-Венгрии нужна сейчас война с Англией? Угадай с одного раза, свинья? Австро-Венгрии война не нужна и ей проще отдать тебя Англии в знак уважения. А у них – дикарей, виселица и «пеньковый галстук» таким как ты всегда найдется. То-то посол будет рад,– Адольф сидел бледный, выпучив глаза и оскалясь, будто «пеньковый галстук» уже накинули ему на шею. Жалкий и несчастный он вызывал чувство отвращения и брезгливости.