Авантюристы Просвещения: «Те, кто поправляет фортуну»

Данная книга представляет собой расширенный и переработанный вариант французского издания (Les Aventuriers des Lumi'eres. Paris, Presses Universitaires de France, 1997). Основные ее положения были представлены в виде докладов на международных конгрессах и конференциях, первоначальные варианты некоторых глав были опубликованы как статьи. Они легли в основу курсов лекций, прочитанных в 1995–1997 гг. в Университете Поля Валери (Монпелье) и Высшей Нормальной школе (Париж).

Глава 1 Социальное пространство Просвещения

Лики авантюриста

В каждую эпоху создаются свои правила поведения, которым следуют как литературные персонажи, так и реальные люди. Набор возможностей ограничен, и, более того, выбор их заранее обусловлен социальным положением, состоянием, полом, возрастом, национальностью человека. Если в нынешних семьях первенец не имеет преимущества перед другими детьми, то в прежнее время очередность рождения предопределяла судьбу. Так, во Франции XVII–XVIII вв. старший сын аристократа, наследник титула, шел служить в армию; второй сын избирал духовную карьеру, третий становился мальтийским рыцарем и, так же как второй, давал обет безбрачия. Это позволяло не делить титул, поместья и должности, которые закреплялись за семьей, передавались по наследству, покупались и продавались. Юный Поль де Гонди, будущий кардинал де Рец, герой Фронды, после смерти одного из братьев стал вторым по старшинству и был вынужден принять сан. Чего только он ни вытворял, дабы обмануть судьбу: грешил, дрался на дуэлях, соблазнял женщин, устраивал заговоры, снаряжал полки, и все напрасно — он оставался прелатом. Ему на роду было написано сделаться коадъютором, архиепископом Парижским, кардиналом.

Младшим детям нет места в семьях, тем более небогатых. Подобно сказочным «третьим сыновьям», они вынуждены пробиваться в жизни и поступать иначе, чем старшие. Потому в XVII–XVIII вв. южане заполоняют Париж, пытаясь всеми правдами и неправдами сделать карьеру. Эдмон Ростан в «Сирано де Бержераке» воспевает младших сыновей Гаскони [12], но в романах и комедиях Просвещения они предстают не столько как смелые воины («Мемуары господина д’Артаньяна» (1700) Куртиля де Сандра), сколько как бахвалы и пройдохи. Тех дворянских дочерей, которым можно было выделить приданое, выдавали замуж, остальных нередко насильно отправляли в монастырь (классический пример — «Монахиня» Дидро).

Соответственно, для каждого типа карьеры: дипломатической, военной, судейской (парламентской), духовной — существовали свои предписания и нормы. Но есть определенный тип людей, которым социальные рамки, напротив, помогают переходить из одной категории в другую, использовать все возможности. Это авантюристы. С точки зрения традиционного общества социальная мобильность — недостаток, если не угроза. Понятие «авантюрист» в XVII–XVIII вв. носит уничижительный характер. Согласно «Словарю Французской Академии» (1694), слово это первоначально обозначало волонтера, который жалованья не получает, но от нарядов и других армейских тягот избавлен. Затем по аналогии оно стало применяться к тем, кто, не влюбляясь ни в одну женщину, добивается расположения всех, к тем, кто похождениями пытается составить состояние. Через полвека «Универсальный торговый словарь» добавит, что авантюрист — темная личность, человек, у коего нет ни кола, ни двора, но который нагло лезет во все дела; всякому негоцианту следует их опасаться [13]. По сути, словари точно определяют судьбу искателя приключений: ничего не иметь, ни к чему не привязываться, избегать работы и семьи и все считать своей вотчиной.

Робер Мартен Лезюир, автор романа «Французский авантюрист» (1782), сразу же уточняет в предисловии, что его герой «не интриган и не мошенник, как можно вообразить, судя по имени его: мы окрестили его Авантюристом,ибо с ним всяческие авантюры приключаются» [14]. В реальной жизни подобный человек не столько переносит удары судьбы, сколько притягивает, ищет их. Для него приключения — вернейший путь к преуспеянию. Всегда и везде он посторонний, он «всеми принят, изгнан отовсюду». Рыцарь удачи не может и не хочет делать карьеру проторенными путями, как то положено дипломату, финансисту, военному или судейскому чиновнику. Он как бы аккумулирует энергию, которая не находит применения в стабильном, неменяющемся обществе. Он — паразит, необходимый для хорошего функционирования социального механизма, он — смазка, помогающая вертеться колесам государственной машины. Авантюрист служит посредником между странами, культурами и социальными слоями, между жизнью и смертью, между нашим и потусторонним, подземным миром, между мужским и женским началом, между искусством и реальностью.