Авантюристы (СИ)

– Это… – Так, стоп. Медленно и словами понятными даже зрителю головикторины, – поспешно перебил Эрик. На его взгляд захватывать в качестве «языка» ученого, одна из самых неудачных идей... Опыт был. То, что он не убил тогда пленного, иначе как чудом не назовёшь, или киборгом, перехватившим руку хозяина. – Да это я у живодеров спер, ну, то есть это из отдела, работающего с бракованными киборгами. Дает возможность корректировать показания датчиков, рецепторов или даже подать нужное видеоизображение на процессор. А контролируя их ощущения полностью можно делать с ними все, что угодно. С обычными, как по заказу, сам понимаешь, не полигоны же строить, а так и комнаты хватит. Только я не уверен, что на сорванных она работает правильно, мозг вносит свои поправки в работу датчиков. У нас ее уже тестировали, результат не стопроцентный. К Эмилю я все коды доступа знаю, даже те, которые не знает никто. Конечно, придется еще повозиться, но, по крайней мере, мой дурачок ожил. – Понятно... – Эрик не любил ощущать себя тупым, а других эмоций этот бред не вызывал. Он сделал безнадежную попытку достучаться до разума собеседника. – То есть Эмиля ты починил? – Спать отправил. Он когда понял, что живых на корабле не осталось, просто обнял хозяина, и закрыл глаза! Я ему быстренько команду заснуть дал, пока он не сообразил. Но он точно очухался. Киборги не плачут, а у него слезы градом! Это невероятно, плачущий киборг! Но никому, ладно? Главное, живодерам не говори, для них он подарок, а я не уверен, что смогу его вытащить от них! Они там такое творят! Ты не представляешь! – Ага, понял, а остальные что? – Ларсен осознал простую вещь и смирился с ней: перед ним крайне неудачный язык. Нет, информацию он дает, но, во-первых, больше чем нужно, а, во-вторых, что он говорит, понимает только он сам. И к сожалению, вести допрос с применением силовых методов запрещает закон. А Эрик очень законопослушный гражданин. Иногда. Когда закон нарушать смысла нет. Поэтому остается только слушать, пытаясь выловить среди этой чуши хоть что-то рациональное. – Да я их включил обратно, не волнуйся! – Андрей самодовольно улыбнулся. – Мне главное было своего вытащить, а жестянкам-то чего сделается. Перегрузились и все. Твоего бы потестить, он интересные результаты может дать, все-таки там большая часть партии бракованная. Ты у своего странностей не наблюдал? Может, и он тоже? Хотя нет, ты бы знал! – Понятно. Логично, – Эрик ощутил почти неодолимое желание стереть эту улыбку выстрелом из плазмомета. И тоже улыбнулся, представляя, как сгорает плоть собеседника, вместе с костями. Программист, обрадованный ответной реакцией, пояснил: – Я на твоем киборге, правда, хотел погонять эту штуку, но С-маур сказал, что ты будешь недоволен. Он обещал ко мне в гости приехать! – Моего лучше не трогать, он все-таки диверсант, не дай бог, чего повредишь – это будет похуже срыва. Ладно, с меня пиво, бывай. Спасибо за мальчишку! – Ларсен успел не только мысленно убить собеседника, но и расчленить, и утилизировать труп, поэтому настроение у него слегка улучшилось. Стать совсем прекрасным ему мешало беспокойство за Рона, Эрик успел забыть, каково это – переживать за младшего брата, а теперь вот обзавелся нежданно-негаданно. Еще раз, поблагодарив Андрея, он решительно двинулся на корабль.

Рядом с раздутым, явно нервничающим пауком на диванчике, подвернув под себя ногу, сидел Рон. Киборг повернул к хозяину застывшее лицо и тихо спросил:

– Злишься? – Нет. С-маур, на фига ты пригласил дексистов?

Паук возмущенно раздулся еще больше, но ответить не успел.

– Это я. То есть пригласил он, но идея – моя, – Рона передернуло, он уставился в пол, и заговорил быстро, словно боясь, что хозяин его прервет, прикажет замолчать. – Он не отзывался. Надо было что-то делать. Он мог опять стать совсем машиной. Я предложил С-мауру, он сказал, что переговоры возьмет на себя. Просто я… знаешь, хозяин, я даже не думал, что будет так страшно! Я запаниковал.

Киборг помолчал, глядя в одну точку, и твердо закончил:

– Нужно было это сделать, пока Эмиль совсем не ушел. Я просто чувствовал, что может стать слишком поздно. А ты же знаешь, я своим предчувствиям доверяю не просто так!