Аварийный взлёт

С утра пораньше позвонила Маша, давно и основательно «прикормленная» Казиком продавщица мяса с Центрального рынка, и сообщила, что ей сегодня привезли из деревни потрясающий свиной окорок, который она готова припрятать для любимого покупателя. «Только настоящий еврей может оценить настоящую свинину!», — всякий раз, припрятывая что-нибудь потрясающее, умилялась искренняя и плохо образованная Маша. Аркадий Михайлович охотно соглашался. А что, религиозным человеком он не был, в синагогу не ходил и даже Тору ни разу не читал, хотя и пытался, продвинувшись только до двадцатой страницы.

Окорок действительно оказался отменным, и по дороге домой Аркадий Михайлович всячески будоражил свою фантазию, придумывая, каким бы образом заставить сестру расщедриться на вкусное угощение.

— Ты, конечно, можешь отправляться к Маше, но даже не рассчитывай, что тебе сегодня перепадет хоть кусочек, — с самого начала развеяла гастрономические мечты брата Софья Михайловна. — Вчера ты тайком умял половину курицы, причем копченой. Я нашла в мусорном ведре кости, хотя ты их всячески пытался запрятать в свекольных очистках. Позавчера у вас на кафедре праздновали день рождения, и ты, нисколько не сомневаюсь, налопался пирогов. Поза-позавчера… Впрочем, все свои грехи ты сам прекрасно знаешь, и знаешь, что я их знаю тоже!

— Ну какие же грехи, Софочка?..Ну ты вечно преувеличиваешь!.. — принялся традиционно оправдываться Аркадий Михайлович, на что получил опять же традиционный ответ:

— Посмотри на себя в зеркало. Ты похож на шар! Тебя не обойти, не объехать — проще перепрыгнуть. У тебя лишнего веса больше, чем поклажи на вьючном осле! И ты сам — осел! Потому что не в состоянии понять: твое обжорство доведет тебя до инфаркта, инсульта, а самое малое — до заворота кишок!..

Эти сетования, равно как и угрозы, переходящие во вполне конкретные боевые действия по внедрению диеты в стан противника, сопровождали Аркадия Михайловича почти всю жизнь. Любимая сестра, которая вполне могла подрабатывать скелетом в каком-нибудь медицинском вузе, неистово боролась за то, чтобы любимый брат не попал в этот самый вуз в качестве экспоната для изучения всего букета болезней, связанных с неумеренной любовью к вкусной, но нездоровой пище.

Софья Михайловна была неутомима и неумолима в своей битве, а Аркадий Михайлович — изворотлив и хитроумен в отражении массированных атак.

Софья Михайловна действовала, как командующий несокрушимой армии, а Аркадий Михайлович — как командир неистребимого партизанского отряда.

Софья Михайловна боролась под лозунгом «Враг не пройдет!», а Аркадий Михайлович — под девизом «Победа будет за нами!»

Они жили вместе долгие годы, искренне любили друг друга, но сдаваться не собирались.

Кусок свежайшей свинины явно обещал превратиться в очередную «стратегическую высоту», вокруг которой предстояло разгореться новому бою.

Все решил звонок Орехова. Сначала они разговаривали по телефону: подполковник — серьезно, психолог — заинтригованно. А затем Казик обрадованно предложил:

— Борис Борисович, дорогой, приходите сегодня к нам домой на ужин!

— Вы что, опять хотите поесть, укрывшись за моей спиной? — хмыкнул Орехов.

— Ну, конечно, — не стал отнекиваться Казик. — Я купил потрясающий свиной окорок, но Софочка — вы же ее знаете! — строжится, хочет меня вместо свинины накормить овощной запеканкой. А вы придете, и она расстарается. И я по-человечески поем!

— А потом Софья Михайловна будет есть вас. Причем поедом, — напомнил очевидное Орехов.

— А-а!.. — традиционно отмахнулся Аркадий Михайлович. — Это ведь уже будет потом. А сначала… — он сладостно причмокнул, — я полакомлюсь окороком. И к тому же, — перешел он уже на серьезный тон, — надо ведь как-то объяснить Софочке, почему мне надо ехать в Губернск. Если я начну объяснять, она наверняка что-нибудь заподозрит. Потому что она меня всегда подозревает. А вы у нее в доверии, Борис Борисович.

Подполковник Орехов, однако, доверия не оправдал. Более того, был категорически пристыжен, по сути обвинен в проявлении совершеннейшего неуважения к умной достойной женщине и вынужден был оправдываться, словно какой-нибудь младший лейтенант.

— Вы, Борис Борисович, хотите отправить моего брата в Губернск именно потому, что в аэропорту убили человека. Но, насколько понимаю, сами туда ехать не собираетесь. То есть посылаете Аркадия на произвол судьбы, — безапелляционно констатировала Софья Михайловна, и Орехову пришлось «расколоться».

Ну да, все правда. В четверг, в первой половине дня, в аэропорту Губернска убили человека, причем в туалете. Ситуация из ряда вон, и дело тут же взяла на особый контроль Москва, отправив рано утром в пятницу в Губернск оперативно-следственную группу под руководством полковника Купревича из Следственного комитета. А с Олегом Романовичем Купревичем Орехов хорошо знаком. Три года назад они вместе отдыхали в санатории, подружились, довольно тесно продолжают общаться. Мужик хороший, порядочный… да, вот именно. И очень грамотный. Просто суперпрофессионал! А потому Орехов всегда готов ему помочь.