Аварийный взлёт

— Да, конечно, но… Тут звонил Юрий Александрович Лавронин… замдиректора по безопасности… Просил, чтобы вы к нему зашли… Здесь рядом… на этаж подняться, — тоном, вроде как извиняющимся за беспокойство, произнес Гаврюшин.

— С превеликим удовольствием! — заверил Аркадий Михайлович.

ГЛАВА 8

— Я совершенно не собираюсь вас в чем-то обвинять, Юрий Александрович. Вы работаете достаточно давно, и к вам не было никаких нареканий. До сегодняшнего дня… Согласитесь, такое преступление в аэропорту — в сфере вашей ответственности. — Судя по тону, генеральный директор действительно не обвинял, скорее, сочувствовал, но Лавронин понимал: да, камень упал в его огород. Причем еще какой камень! — И кого убили? Эдуарда Борисовича Марадинского, делового партнера аэропорта, я уж не говорю, что зятя владельца крупнейшей страховой компании. Вы думаете, это случайность?

— Не думаю, — признал Лавронин.

— Значит, было нечто, что привело к подобной ситуации. И связано это не только с компанией «Гранит», но и непосредственно с аэропортом, — с досадой произнес Огородов. — А хочу вам напомнить, Юрий Александрович, что именно в вашем ведении отдел экономической безопасности. Именно этот отдел, которым вы так дорожите и гордитесь, не только проверяет, но и в постоянном режиме отслеживает всех наших деловых партнеров, особенно достаточно серьезных. Или страховая компания «Гранит» перестала входить в сферу интересов ваших подчиненных? Или ваши экономисты-разведчики потеряли квалификацию?

Экономисты-разведчики… Надо же, какое название придумал. Хотя по сути… и разведчики, и контрразведчики, и пограничники, охраняющие деловые рубежи аэропорта.

Юрий Александрович Лавронин действительно гордился отделом экономической безопасности, который создал в первый год работы в аэропорту. Да, этой самой безопасностью прежде занимались и экономисты, и юристы, однако они не умели очень важного: добывать сведения, запрятанные в тайных глубинах, а там порой водились настоящие черти. Зато умел Никита Старчук, который восемь лет прослужил в управлении по борьбе с экономическими преступлениями и с радостью сбросил с себя мундир, как только Лавронин позвал его с собой. Вольнолюбивому умнице Никите погоны измозолили все плечи. Старчук возглавил отдел, подобрал толковых спецов и избавил аэропорт от целого ряда проблем. Любой договор, любой деловой партнер не только проверялся, но и регулярно контролировался отделом Старчука.

Недели через три после своего появления Огородов составил с Лаврониным серьезный разговор о передачи отдела под начало нового заместителя по экономике Екатерины Александровны Малафеевой — дамы, которая приехала из Москвы почти одновременно с гендиректором и прежде работала в «АвиаАльянсе». Огородов считал, что все экономические направления должны быть сосредоточены в одних руках, а Лавронин утверждал, что здесь речь идет прежде всего о безопасности. Разговор тот был долгим, напряженным, но Лавронин не уступил, и Огородов отступил.

— К страховой компании «Гранит» и лично Эдуарду Борисовичу Марадинскому не возникало никаких вопросов, — сказал Лавронин.

— Зато теперь вопросы возникнут к нам. И прежде всего к вам, — заявил Огородов.

Эта весьма неприятная беседа состоялась спустя несколько часов после убийства. А на следующий день Лавронину пришлось выдержать весьма долгий разговор с полковником Купревичем, после чего стало понятно: привлекать местные силы к активному расследованию москвичи не намерены — разве что в качестве своего рода порученцев.

И вот сегодня объявился этот непонятный эксперт по фамилии Казик, для которого накануне в спешном порядке пришлось согласовывать и оформлять не просто пропуск, а «вездеход».

Сначала Лавронин увидел его фотографию. Затем (из окна кабинета) — семенящего в сторону административного корпуса в сопровождении старшего лейтенанта. Этот внешне довольно забавный человек не то, чтобы обеспокоил, но озадачил: гражданский… психолог… Зачем он понадобился? И что за тип? Лавронин решил не мудрствовать. Позвонил начальнику ЛОВД, выяснил, кого приставили в качестве оруженосца к непонятному гостю, набрал номер старшего лейтенанта Гаврюшина и передал приглашение Казику пожаловать для знакомства. Параллельно вызвал к себе начальника САБа со словами: «Сережа, я хочу, чтобы ты тоже посмотрел, пообщался. Может, будет полезно».

Общение, на удивление, оказалось весьма приятным (Казик был улыбчив и разговорчив), однако весьма бесполезным (при массе слов — почти ноль информации).

— Ну что скажешь, Сережа? — спросил Лавронин, когда гость покинул кабинет.

Дергачев пожал плечами:

— Вроде как пушистый, но… скользкий.

— Не-е-ет… — задумчиво протянул Лавронин. — Он хитрый и умный. И Купревич, я навел о нем справки, тоже хитрый и умный. Не зря он этого психолога из закромов достал. Пока криминалисты ищут следы, этот Казик будет искать мотивы. В людях он будет копаться, помяни мое слово.

Дергачев снова пожал плечами:

— Моих людей уже перекопали на десять рядов, все докапывались, мог ли кто-то пропустить на входе человека с ножом, но ничего не выкопали.