Аватар бога

– Погодите, ребята. Объясните: в чем дело? – взмолился Леха.

– Понты! Разве ты не понял? – высказал свое мнение Кот. – Развести нас хотят.

– Какие могут быть понты?! – вновь заорал Шура. – Вы, ребята, просто не в курсах.

– Так расскажите.

– Можно, – сказал Петрович. И он принялся повествовать о «Черном виниле». Шура добавлял в рассказ друга весьма красочные, хотя и совершенно фантастические подробности.

– И за сколько ты его хапнул? – поинтересовался у Игоря Кот.

– Секрет.

– А-а… Вечно со своими секретами!

– Говорите: если его прослушать, то можно умереть? – спросил Леха.

– Типа того, – отозвался Петрович.

– Я же говорю: понты, – пренебрежительно произнес Кот. – Лапшу вешают.

– А ты попробуй, – хохотнул Шура.

– Чего я должен попробовать? Послушать его, что ли? Ну, давай, включай…

– Эй, мужики. Пластинка-то моя, – одернул приятелей Игорь.

– А чо, боишься?

– Чего мне бояться! Слушать собираешься ты, а не я.

– Ну, давай, врубай.

– Нет, Кот. Так дело не пойдет. Нас тут пятеро. Если ты хочешь ее слушать, то нам, выходит, придется удалиться. Допустим. Пройдет сорок – пятьдесят минут, мы возвращаемся, а ты тут лежишь бездыханный…

– Не нужно мне уши тереть. Ничего не случится.

– А если случится?!

– Клянусь, не случится!

– Прочитай, что написано на лейбле.

Кот взял пластинку и стал вглядываться в надпись на ярлыке.

– Ну и что? – наконец спросил он.

– А то!

– Чего там такое есть?! – заорал Леха и вновь вырвал «Черный винил» из рук Кота.

Тут из кресла поднялся Петрович и поднял руку:

– Погодите, ребята. Чего вы шум подняли? Да послушайте же! Вот ты, Костя, непременно желаешь умереть. А почему?

– Я не умереть желаю, а опровергнуть всю эту туфту.

– Понятно. А ты подумал, что начнется, умри ты внезапно у нас на глазах?

– Да не умру я!

– А если?.. И что дальше? Приедет милиция… Начнутся расспросы, допросы… Кто-то, само собой, расскажет, как все получилось. И Игорька нашего заметут.

– Я бумагу напишу… Мол, добровольно… и все такое…

– Бумагу он напишет! Ну ты даешь! Разве не знаешь: есть такая статья – доведение до самоубийства.

– Да не будет никакого самоубийства!

– А вдруг будет?

– Ладно, уговорил. Здесь играть этот пласт не будем. Игорь продаст его мне, я послушаю у себя и разберусь…

– С чем ты разберешься? Какая разница – здесь помрешь или дома? Все равно менты нас таскать будут. И потом. А захочет ли он продать тебе пластинку? Ты как, Игорь?

– И не собираюсь.

– Вот видишь, Костя. Так что облом получается.

– Какой, к черту, облом? Почему пласт продать не хочешь? – обратился Кот к Игорю.

– А ты знаешь, сколько он стоит?

– Не дороже денег.

– А все-таки сколько? – вмешался Шура.

– Какая разница. Это мое! Я его для себя купил.

– Для чего тебе? Тоже, в случае чего, желаешь безболезненную смерть получить?

– Откуда ты знаешь, что она будет безболезненной? А может, наоборот, мучительной.

– Бред какой-то, – заметил Кот и, налив себе в фужер водки, разом выпил ее.

– Вот что, камрады, – торжественно обратился к гостям Игорь. – Не буду отрицать, я собрал вас для того, чтобы похвалиться своим новым приобретением, – он поднял «Черный винил» над головой. – У каждого из нас имеется подобное качество – хвалиться. Не знаю: плохо это или хорошо? Но, думается мне, в нашем случае ничего страшного в нем нет. Мы – коллекционеры. А коллекционерам свойственно демонстрировать свои находки. Ни продавать, ни менять я ее не собираюсь. Давать кому-либо «для прослушивания» тоже. Если кто этот диск распечатает, то только я. Однако есть и другой вариант. Я открываю пластинку, мы все пятеро садимся и слушаем ее. Как вам такое предложение?

Однако сотоварищи не выразили никакого желания принять его. Только Кот требовал немедленно поставить пластинку на вал проигрывателя и опустить адаптер.

– Извини, Костя, но я не ждал от тебя подобной реакции. И не понимаю: почему тебе жить надоело?

Кот что-то невнятно пробурчал. Похоже, он набрался «по самые брови».

На этой, можно сказать, «трагической ноте» презентация «Черного винила» закончилась.