Ave Caesar! (Дело о римской монете)

– О, это настоящий раритет. Вы, насколько я понял, историк? Тогда вы поймете всю ценность этого экземпляра. Вам известно о битве на Косовом поле?

– Еще бы! Тысяча триста восемьдесят девятый год. Битва турок с сербами. Неужели вы хотите сказать, что этим самым кинжалом?..

Впрочем, ответ Глебу был уже известен. Он ведь все это успел увидеть.

* * *

Притрагиваясь к украшенной самоцветами рукояти, Глеб поначалу боялся кровавых впечатлений, но, к своему удивлению, увидел только один образ, связанный с использованием кинжала в качестве смертельного оружия. Но зато какой!

Человек, сжимавший под плащом этот клинок, стоял на холме рядом с роскошно убранным шатром, откуда в сопровождении свиты вышел какой-то явно очень важный и очень грузный восточный правитель. Рука лазутчика еще сильнее сжала рукоять. Одним прыжком он добрался до разряженного толстяка и со страшным хрустом вогнал клинок ему в грудь. Два дюжих янычара тут же обрушили на смельчака кривые мечи. Страшная боль в плече и животе – последнее, что он почувствовал…

* * *

Теперь, после того как Гурин подтвердил правдивость его видения, Глеб вспомнил старый школьный учебник по истории Средних веков для шестого класса с картинкой, иллюстрирующей подвиг сербского князя Милоша Обилича, проникшего в турецкий стан под видом перебежчика и заколовшего османского владыку Мурада Первого накануне сражения. Самое обидное, что смерть султана не помогла сербам, и они проиграли битву, а с ней и всю войну, угодив под бесконечно долгое пятивековое иго.

– Но откуда у вас эта вещь? – поинтересовался Глеб.

Гурин замялся:

– Скажем так: благодаря печальным событиям в Сербии. Кое-кому позарез нужны были деньги на оружие. Мне до смерти хотелось заполучить кинжал. Наши интересы совпали. Теперь это самый ценный экспонат моей коллекции.

* * *

На обратном пути домой Глеб пребывал в приподнятом расположении духа. Надо будет обязательно поделиться новостями с Буре и не забыть написать Ди Дженнаро. Пожалуй, лишь эти двое способны по достоинству оценить случившееся. Невероятно, но ему только что удалось стать свидетелем и очевидцем события, определившего историю Балкан и всей христианской Европы! Мало того, по ходу дела он еще и совершил небольшое историческое открытие. Дело в том, что существует несколько версий кончины Обилича. Есть мнение, будто отважный князь погиб не сразу, а был захвачен в плен и подвергнут долгим и мучительным пыткам. Однако теперь Глеб единственный из всех точно знал, что это не так. Сербский герой погиб мгновенно, так и не узнав о том, что его жертва оказалась напрасной.

В эту ночь ему почти не спалось. Неудивительно, ведь Глеб ощущал себя почти Колумбом. Только вместо океанских просторов он скользил по волнам минувших времен. И это было абсолютно упоительно.

14. Наследие Гомера

Наступила долгожданная суббота. Глеб встретился с Мариной перед входом в театр имени Моссовета, где давали «Илиаду». Несмотря на ажиотаж вокруг постановки, он смог достать билеты на неплохие места. Наконец погас свет, и поднялся занавес.

Любопытнее всего было узнать, как итальянцы умудрились сократить действие насыщенной событиями пятисотстраничной эпопеи до двух актов. Режиссерское решение поразило своей простотой: актеры вообще не говорили. Они лишь пластично двигались под эпическую музыку. Тем не менее, происходящее на сцене захватило зрителей. Судя по всему, последние полгода труппа репетировала исключительно в спортивном зале. Скульптурные тела актеров двигались с неземной грацией и действительно напоминали мифологических героев. Особенно поразила сцена боя армии Гектора с войском Агамемнона у стен Трои. Собственно, вся картина строилась на том, что две группы полуобнаженных бойцов под оглушительный бой барабанов выходили из противоположных кулис и будто в замедленной съемке сходились в смертоносной схватке посредине сцены. При этом сердце Глеба колотилось так, будто он сам летел навстречу врагу в боевой колеснице. Он украдкой посмотрел на свою спутницу. Марина, кажется, тоже была под впечатлением.

В антракте они по замечательной моссоветовской традиции отправились проветриться в сад. Вся земля была усыпана опавшей листвой, которая, слегка окоченев от первых заморозков, поскрипывала под ногами. Несмотря на романтичную обстановку, Глеб решил начать с нейтральной, театральной темы:

– А ты знаешь, что хронологически стихи появились гораздо раньше прозы?

– Никогда бы не подумала.

– Да-да. «Илиада» – самый древний из сохранившихся памятников греческой литературы. Все остальное появилось потом.

– А когда она была написана?