Аверс и реверс

Благородства? Если бы у меня была хоть капля сил, я бы расхохоталась в полную глотку. Не было в этом поступке благородства! Чистый эгоизм. И он знал, что оставит за собой это понимание. Ненависть. Вместо еще недавней страсти, вместо влюбленности, которую я начала испытывать чуть ли не с первого дня знакомства, я теперь могла чувствовать только выжигающую кишки ненависть. За то, что позволил мне остаться без него.

— Как он умрет? — показалось, что голос Дастина едва уловимо дрогнул.

— Не умрет. Уже умирает. Но знай, дитя духов, что твоя жертва того стоила. Не только ты будешь его оплакивать, но и многие здесь… все те, кому темная часть тебя всегда нравилась. Кейн был более понятен нам, чем ты. И мы благодарны тебе за эту жертву, пойми правильно. Потому проси от нас того, что мы пока еще можем тебе дать.

— Мне… больше нечего просить.

Рик вдруг шагнул вперед, снова замер и кивнул. Возможно, он и не лукавил в том, что чувствует с Дастином некое единство. Не только по сходству их природы… Кейн мог на самом деле привязывать к себе не только людей. Я неуловимым образом чувствовала, что Рик признался в этом не только затем, чтобы сказать приятное. Ему совершенно незачем смягчать удар, и потому он был искренен.

— Наверное, ты не помнишь этого, или не хочешь вспоминать, — говорил дух. — Но твое имя не Каин и не Даст, и не любое из тех прозвищ, что в гневе вам давала мать. При рождении она назвала тебя Адамом, в честь своего отца. Не находишь это ироничным?

— Не нахожу.

— Смирись с потерей, дитя духов. И всегда помни, что она была неизбежна. Мы и не думали, что твоя темная сторона способна на такие искренние чувства, и это вряд ли можно было остановить. Ведь согласно другому сценарию должна была умереть Лорен, от рук Кейна. Он предпочел другой путь. Истинное развитие событий всегда получается где-то между вашими снами, правда?

Кажется, больше я ничего не слышала. И могла лишь только удивляться, что до сих пор стою на ногах. Или это Таша с Дастином поддерживают меня под руки? Неважно. Я видела только землю, траву, дорогу, ведущую в худшее место на свете, и ни о чем не думала. Я слышала звуки, но не понимала их смысла.

— Я могу… я могу хотя бы похоронить брата?

— Нечего будет хоронить. От него уже мало что осталось, а когда мы закончим, то не будет даже одной целой кости, чтобы положить ее в гроб. Не будь сентиментальным, Адам, ничьи останки не нуждаются в слезах родных.

Странно ведь, что я стою? Кажется, это самое мистическое событие, которое когда-либо происходило с человеком. Настоящее чудо. Все отказало — зрение, слух, разум, дыхание. Но я продолжаю стоять. Интересно, я бы почувствовала, если бы уже лежала на земле? Стало бы хоть немного проще? Ненавижу… Я ведь даже узнать его толком не успела. Понять не успела, каково это быть оторванной раковой опухолью, которая изначально не должна была существовать? За это и ненавижу. И когда снова научусь ходить, то пойду на ту поляну и крикну, как сильно я его ненавижу. Только надо научиться кричать. Интересно, а я когда-нибудь умела кричать?

* * *

Открыла глаза. Белесая муть спадала, обнажая потолок и стену. Особняк Харрисов. Рядом с диваном, прямо на полу сидел Дастин.

— Ты усыпил меня, — выдавила хрипом.

— Да. Они разошлись, когда все было кончено. Пока у меня и самого нет сил пойти… туда.

— Я понимаю. Сочувствую твоей утрате, Дастин. Прости, что заставила тебя волноваться обо мне, когда тебе самому не лучше.

— Прости, что на месте Кейна оказался не я.

Я, забыв о своей слабости, резко села, пережила несколько секунд темноты в глазах и постаралась произносить слова уверенно:

— Не говори так! Даже не смей так говорить! Дастин, никто не должен был быть на его месте — и уж точно не ты!

Он коротко пожал одним плечом. Уже в этом движении я уловила странность, но пока была слишком раздавлена, чтобы отмечать мелочи. Дастин поднялся на ноги, направился к кувшину, чтобы налить воды.

— Отдыхай, Лорен. Таша спит наверху. Ей тоже непросто. Но мы справимся, поможем друг другу справиться.

У меня не было сил спорить. Я заставила себя встать и подойти к нему. Обняла. Мы обязаны помогать друг другу справиться, а не только Дастин нам.

— Спасибо, что ты жив, Дастин. Я благодарна тебе за это. И не смей никогда думать иначе.

— Перестань, — услышала в его голосе почти иронию. — Меня подташнивает от переизбытка соплей.

Будь я в себе, то подобная реплика от Дастина уж точно бы меня насторожила.

Осознание пришло утром. Не пришло, а скорее ударило по затылку с такой силой, что я зажала рот рукой и удержала крик. Однако Таша тоже таращилась на Дастина, следовательно, мне не привиделось: его волосы вначале показались слишком грязными, но теперь было видно — они стали темнее. Дастин, конечно, заметил наше внимание:

— Что вы так разглядываете меня? Нет, девочки, у нас траур. Даже не пытайтесь уговорить. Хотя… траур намного легче переживается в постели. Кейна мы все равно не вернем, так почему и не отвлечься?

— А-а-а-а-а-а-а! — Таша сначала замычала, а потом увеличивала звук, да так что в конце перешла на визг.