Август 1956 год. Кризис в Северной Корее

К июлю напряженность в северокорейской правящей элите возросла. Не все сторонники реформ желали смещения Ким Ир Сена, многие из них надеялись на то, что Ким Ир Сен сам пойдет на реформы. Из документов советского посольства ясно, что некоторые представители северокорейской политической элиты надеялись на то, что встречи и переговоры Ким Ир Сена с советскими лидерами повлияют на его политику и что следствием переговоров в Москве станут серьезные перемены в КНДР. Эти партийные работники делали все возможное, чтобы удостовериться, что советские лидеры поговорят с Ким Ир Сеном о его отношении к культу личности и о других деликатных проблемах. Мы пока не знаем, были ли эти апелляции к авторитету Кремля инициативой отдельных северокорейских политиков или же они отражали согласованные действия оппозиционной группы, которая весной 1956 г. уже вполне могла существовать.

Выше уже упоминалась краткая встреча Пак Ый-вана с JI. И. Брежневым, в ходе которой Пак Ый-ван напрямую попросил главу советской делегации повлиять на Ким Ир Сена. Это был не единственный случай, когда высокопоставленные корейцы пытались напрямую использовать советское влияние в Пхеньяне для того, чтобы заставить Ким Ир Сена изменить свою позицию по важным внутриполитическим вопросам. 16 июля Ли Сан-чжо, посол КНДР в Советском Союзе, беседовал в Москве с влиятельным советским дипломатом. В ходе этой продуманно откровенной беседы Ли Сан-чжо весьма критически отзывался о культе личности Ким Ир Сена и о «нарушениях социалистической законности» (стандартный эвфемизм хрущевского периода, означавший произвольные аресты, пытки и казни), которые имели место в Северной Корее. Ли Сан-чжо упомянул, что советские лидеры обсуждали эти проблемы с Ким Ир Сеном во время визита корейского вождя в СССР [128].

Действительно, летом 1956 г. в ходе переговоров с советскими руководителями Ким Ир Сен получил от них выговор за свое «неправильное поведение» (в те времена Москва еще могла позволить себе отчитывать глав социалистических государств). Несмотря на то, что протоколы бесед Ким Ир Сена с Н. С. Хрущёвым и другими советскими руководителями пока остаются недоступными для исследователей, в документах посольства содержится достаточно информации для реконструкции того, что могло произойти в Москве. «Замечания ЦК КПСС о некоторых недостатках и ошибках в работе ТПК», которые были высказаны Ким Ир Сену в Москве, впоследствии упоминались Нам Иром и Пак Чжон-э, вероятно, непосредственными свидетелями и участниками московских бесед с Н. С. Хрущёвым, а также Ли Сан-чжо, который прямо заявлял, что очевидцем этих бесед он не являлся [129]. Хотя в документе и не упоминается никаких имён, замечания подобного рода не мог сделать никто, кроме самого Хрущёва. 24 июля Нам Ир рассказал поверенному в делах А. М. Петрову: «Замечания ЦК КПСС о некоторых недостатках и ошибках в работе ТПК восприняты Ким Ир Сеном правильно и искренне. Ким Ир Сен говорил Нам Иру и некоторым другим членам правительственной делегации, что он примет меры к тому, чтобы полностью и до конца исправить эти ошибки и недостатки, в том числе и по вопросу культа личности. По мнению Ким Ир Сена, эти недостатки и ошибки будут устраняться, но не сразу и не путем их обсуждения в полном объеме на Пленумах ЦК или на собраниях парторганизаций, а постепенно, без вовлечения в обсуждение этих вопросов всей партии» [130].

Такая реакция была частью стратегии, которой Ким Ир Сен начал придерживаться ещё в феврале: за закрытыми дверями, в кругу высшей номенклатуры, он признавал существование в КНДР своего собственного культа личности и связанных с ним недостатков. Таким образом он намекал, что он не является непримиримым противником реформаторского духа и что в конечном итоге проблемы в северокорейской внутренней политике будут разрешены, так сказать, естественным путем. Такие намеки на будущие реформы в сочетании со сдержанным покаянием и «самокритикой» были призваны успокоить его критиков. Если ошибки признаются и предполагается в своё время их исправить, то логично предположить, что особой необходимости в решительных действиях нет.

Однако пока в Москве Ким Ир Сен выслушивал малоприятные «дружеские советы» Н. С. Хрущёва, оставшиеся в Пхеньяне лидеры оппозиции готовились к открытому выступлению. Рассекреченные в 1990-е гг. документы советского посольства позволяют нам узнать некоторые новые подробности этих приготовлений, так как руководители оппозиционной группы считали нужным держать посольство в курсе своих планов.