Август 91-го. Был ли заговор?

А. ЛУКЬЯНОВ. Бухарин работал в одной из подкомиссий по подготовке Конституции. Его главное предложение состояло в том, чтобы предпослать тексту Конституции Декларацию прав и обязанностей граждан СССР. Сталин же понимал, что суть социалистической демократии состоит не в декларировании, а в реальном обеспечении прав человека в обществе. Поэтому он отверг предложение Бухарина и настоял на том, чтобы права советского гражданина были закреплены непосредственно в статьях Конституции. Причем не просто провозглашены, но и самым подробным образом гарантированы. Так впервые в мировой практике в Основном Законе страны появилось право на труд, на отдых, на бесплатное образование и охрану здоровья, на социальное обеспечение в старости и на случай болезни. Либеральные критики Сталина до сих пор кричат, что эти права и свободы никак не согласуются со свободой частного предпринимательства и рыночными отношениями. Зато со сталинским подходом к демократии и власти трудящихся они согласуются в полнейшей мере.

Ю. ЕМЕЛЬЯНОВ. Это означает, что в Конституциях СССР был закреплен принцип: «Власть народа, из народа и для народа». Известно, что этими словами из послания Авраама Линкольна американская пропаганда характеризует современную государственную систему США, противопоставляя ее «тоталитарной системе» Советской власти. Ныне обвинения в несоблюдении в СССР этих принципов бесконечно повторяются в пропагандистских материалах о советской истории и в сотнях учебников, по которым учат школьников и студентов. Так, в учебнике «История России» под редакцией П. Самыгина для средних и профессиональных школ есть специальная глава под названием «Становление тоталитарного режима в СССР в 30-е гг. XX в.». В ней перечислены «основные признаки», якобы характерные для советского строя: «Государство не просто вмешивается в экономическую, политическую, социальную, духовную, семейно-бытовую жизнь общества… Оно стремится полностью подчинить, огосударствить любые проявления жизни» и установить «полное бесправие человека. Политические свободы и права зафиксированы формально, но реально отсутствуют». И так далее в том же духе.

А. ЛУКЬЯНОВ. Здесь нечему удивляться. Подобные обвинения сыпались на нас при Советской власти, сыплются и сейчас. Причем во многих случаях из уст тех деятелей, которые в прошлом с пеной у рта «боготворили» социализм. На деле же это — откровенная, преднамеренная ложь. Ведь только за первые десять лет Советской власти 27 миллионов человек прошли у нас настоящую школу управления, участвуя в работе Советов. Это была школа справедливости, школа защиты народных интересов и преемственности исторического развития нашей страны. Кстати, об этом не раз открыто заявляли противники советского строя. Так, например, бывший член Временного правительства В.Н. Львов писал: «Совет есть осколок общинного управления и потому понятен народу… Советская власть есть национальная революционная власть, созданная самим русским народом. Днем гибели России будет крушение Советской власти». Как говорится, как в воду смотрел этот бывший обер-прокурор Святейшего синода.

Ю. ЕМЕЛЬЯНОВ. Возвращаясь к дискуссии по проекту новой редакции Программы КПРФ, хотел бы заметить, что многие коммунисты подчеркивают необходимость четко сказать о возрождении Советской власти. Так, В. Пузий пишет: «Возвращение народовластия в лице Советов, следует заранее сказать, означает, что будет восстановлена прежняя полнота представительства трудящихся и их депутатов на безвозмездной основе».

А. ЛУКЬЯНОВ. Нельзя не согласиться с этим предложением. С самого начала люди труда, рабочие и крестьяне составляли основной костяк Советов. Причем многие из этих так называемых рядовых депутатов могли дать фору некоторым профессионалам. Они прекрасно разбирались в таких сложнейших документах, как бюджетные ассигнования, основы гражданского, административного, трудового законодательства и других отраслей права.

Помню, как принимался в Верховном Совете СССР проект закона о пенсиях для колхозников. Закон готовился в правительстве с участием многих специалистов. Однако целый ряд вопросов колхозной жизни был решен в общем и целом, без учета ее специфики. Тогда на сессии четыре депутата, председатели колхозов, выступили и сказали, что тот проект, который внесло правительство во главе с Хрущевым, не годится и принимать его нельзя, поскольку он не вполне учитывает интересы крестьян. Их поддержали другие депутаты — шахтеры, металлурги, врачи, представители иных профессий.

Н. С. Хрущев негодовал: «Как же так? Ведь закон был уже одобрен правительством и Политбюро?» Но депутаты стояли твердо, и ему пришлось отступить. Была создана комиссия во главе с К.Т. Мазуровым. Мне пришлось работать в этой комиссии, которая в конечном счете приняла решение изложить четыре статьи закона так, как предлагали депутаты. Вот пример того, как важно знание жизни, производства, запросов людей, инициатив, идущих снизу. И в этом была величайшая сила Советской власти.