Август на Острове магов

Внезапно, как мгновение эта поездка заканчивается. Испуганный отчим бросает мальчика в комнату, закрывает окно и снимает ручку, чтобы нельзя было выбраться из комнаты. И ничего не сказав, уходит.

Укладываясь в кровать, Август не может сомкнуть глаз. Ему снова мерещится всюду тьма, чёрный дым, умеющий принимать форму по своему желанию. Или по желанию того, кто им управляет.

Это пугает настолько, что даже злоба проходит. Ночь. В окно едва пробивается тусклый свет луны, хорошо видно чистое небо. Несколько воздушных облачных кораблей плывут в этом тёмном океане звезд. И абсолютно чёрной нитью тянется тонкая струйка дыма.

Дыхание замирает, сердце останавливается. Уже глаза слезятся, но моргнуть страшно. Август поддаётся. Веки хлопают, тут же распахиваются, а за окном уже висит женский силуэт.

Рот открывается, но испуг такой сильный, что закричать не выходит. Еще один хлопок ресниц, и силуэт оказывается внутри, перед окном. Волосы встают дыбом. Тьма пришла забрать то, что не успела. И вдруг включается свет.

Силуэт исчез. Женщина сидит на кровати, рядом, гладит по щеке.

– Не бойся, – говорит она. – Это я… Иди… Иди за мной…

Звучит лёгким эхом знакомый голос, но тело ещё не слушается. Свет гаснет, а силуэт вновь оказывается перед окном. Он тянет руки и зовёт. Август же ещё только-только справляется с оцепенением. Он робко, дрожащим голосом, поборов испуг, шепчет:

– Ма… ма-ма?..

Глава 2 – Призрак

На улице серебряное покрывало лунного света украшает ночную тишину. Слегка поблёскивают крыши одноэтажных домов, медленно ползёт в гору ровная, асфальтированная дорога.

По обеим сторонам аккуратные тротуары. Ночь такая светлая, что можно разглядеть тени от травинок. В другое время было бы приятно насладиться пейзажем, но сейчас невозможно расслабиться даже на мгновение.

Голова вскипела так сильно, что явь превратилась в мираж. Всё это происходит на самом деле или только видится? На сон не похоже, но можно ли представить, что призрак матери явится в реальной жизни?

– Иди скорей! – зовёт она лёгким эхом знакомого голоса.

Окно легко поддаётся. Что странно. Ведь отчим ручку выкрутил, а окно с другой стороны заколотил.

Запах свежего ночного воздуха, ясное зрение, бьющий в лицо ветер… сны бывают обманчивыми, но не такими чёткими! И сердце от испуга чуть не разорвалось, а теперь колотится.

Руки дрожат. Ноги едва шевелятся, но постепенно это ощущение тает. Его затмевает другое, тёплое, незнакомое чувство ожившей надежды.

– Мам…

Страшно потерять её из виду, но если разбудить приёмных родителей, тогда, кажется, всё может исчезнуть.

– Мам, – зовёт он громче.

– Не бойся, я здесь… иди… скорее…

Август делает шаг, сходит с газона и уже оказывается на тротуаре. Посмотрев под ноги, он вдруг останавливается.

– Я не могу, – говорит он самому себе. – Это призрак. Или сон. Его нельзя слушать. Мама бы никогда…

Тень замирает с лёгкой улыбкой.

– Ты всегда был умным мальчиком… мой маленький совёнок.

Слёзы сами наворачиваются на глаза. Никто, кроме матери, никогда не обращался к Августу так. Никто не мог этого знать, ведь это был самый таинственный, самый главный секрет, особое обращение для особой ситуации.

– Мама…

– Идём скорее, – торопит призрак. – У нас мало времени, чтобы пройти.

– Куда? Мама! Постой!

Внезапным рывком этот милый сердцу силуэт перемахивает через всю улицу и застывает перед поворотом.

– За мной, совёнок, сюда… – зовёт он колыхнувшимся на ветру эхом.

Август бежит изо всех сил. Только сейчас понимает, что даже не обулся, но боится остановиться хоть на мгновение. Страшно даже просто оторвать взгляд. Нужно бежать, нужно догнать её, столько всего спросить.

– Поторопись… он ждёт…

– Кто? Папа?! – на бегу спрашивает мальчик.

– Мир, милый филин, которого ты не знал. Который спасёт тебя… и который ты должен будешь спасти…

– Мам! – едва успевает Август. – Я не понимаю…

– Ты всё поймешь… – приносит ветер слабеющее эхо родного голоса. – Скорее, за мной… он рядом… он ждёт тебя…

Наконец, дома заканчиваются. Начинается парк. Страшный, мрачный, загадочный. На центральных аллеях горят фонари, а вокруг них черный плен ночи. Пышные деревья прячут луну от взгляда, и её свет туда не пробивается.

– Не бойся… – успокаивает ласковый голос, – Прости, что не смогла сделать больше, но я проведу тебя в мир, где ты будешь счастлив… Скорее… жила почти иссякла…

Август медлит. До сих пор он бежал, даже не задумываясь. Сейчас чётко видит в кромешной тьме неосвещённых аллей лишь силуэт матери. Это совершенно точно она. И она не может обманывать. Её голос, её слова, её движения не подделать. Зачем бояться?

Вдохнуть глубже, задавить страх и броситься вперёд. Босыми ногами сухие ветки даже не чувствуются. Нестриженная чёлка лезет в глаза и мешает смотреть вперёд.

Стоит тряхнуть головой, как силуэт исчезает.

– Мам! – Август осматривается, но не может найти родную душу. – Ты где? Мам!

– Я здесь, – долетает эхо нежного шёпота.