Августин. Беспокойное сердце

«О блаженной жизни» — это диалог, содержащий беседы, которые, вероятно, велись в Кассациаке в день рождения Августина 13 ноября и еще в течение двух дней, то есть всего три дня. Беседы, начатые в день рождения Августина, закончились на третий день призывом «вернуться обратно к Богу» (ad Dawn reditus). Датировка и продолжительность бесед выбраны явно из литературных соображений. Беседы должны были подготовить новое рождение на третий день. Диалог кончается признанием того, что Бог триедин и все–таки один, что заставило Монику в восторге прервать беседу и проговорить псалом Амвросия. Fove precantes, Trinitasl — «Призри, Троице, на молящихся!» (О блаж. жизни, 35).

Августин пригласил гостей к себе на день рождения, на котором угощение в первую очередь должно было дать пищу не плоти, а душе (О блаж жизни, 8). Все было не по правилам: именинник дарил подарки своим гостям, а гости обеспечивали угощение (О блаж. жизни, 36). Августин любил такие риторические парадоксы. Непременное присутствие матери и возможность возрождения дают повод для самых разных интерпретаций. Беседующие собрались в «купальне», или «банях», что ассоциируется с мореходными метафорами во вступлении и с крещением в конце. Пришло время читать сочинения Августина и как литературные произведения, ибо в них встречается много любопытных стилистических приемов интересных и тем читателям, для которых истинность содержания сомнительна.

Августин и в «Пересмотрах» не отказался принципиально от своего раннего неоплатонизма. Наверное, лучше даже сказать «платонизма», потому что во времена Августина никто не видел существенной разницы между сочинениями Платона и Плотина. Только в эпоху Ренессанса обратили внимание на многообразие платоновских традиций. Особенно помогло увидеть разницу между этими двумя учениями соперничество между сторонниками Аристотеля и сторонниками Платона. В трактате «О блаженной жизни» Августин с помощью сократовских вопросов вводит своих собеседников в платонизм и позволяет им самим открыть, что вечное предпочтительнее преходящего. Все преходящее имущество ненадежно. Ведь человек живет в страхе, что оно вот–вот исчезнет. Но Бог неизменяем и вечен. Поэтому Он может гарантировать вечное счастье.

Vita beata — счастье или блаженство — это цель человеческих устремлений. Но «Счастливая жизнь — это радость, даруемая истиной, т. е. Тобой, Господи, ибо Ты «Истина, Просвещение мое, Спасение лица моего, Бог мой». Этой счастливой жизни все хотят, этой жизни, единственно счастливой, все хотят; радости от истины все хотят. Многих знаю я, кто охотно обманывает, и никого, кто хотел бы обмануться» (Исп. X, 23). Люди не могли бы любить истину, если бы она уже не находилась в их памяти. Августин первый сделал память опорной точкой тождественности и самопознания индивидуума.

Это подчеркивается и в трактате «О блаженной жизни», и в сочинении против скептиков, относящемся к тому же периоду. Августин рано связал воедино мудрость и счастье. Но счастье — это не то же самое, что истинное познание. Счастье заключается в высшем предмете познания. Любовь помогает душе сделать решающий шаг за пределы мышления (О 83 разл. вопр. 35; О граде Бож. VIII, 8). Любить материальное и преходящее — это то же самое, что производить их. Этим человек сам осуждает себя на погибель. Но тот, кто любит вечное, делает себя вечным. Тот, кто любит Бога, становится как Бог. Такие высказывания разбросаны по всем произведениям Августина.

Для философствования существует только одна основа: стремление к счастью (О граде Бож. XIX, 1). Для Августина нет философских истин, помимо истин богословских. Ибо и богословие, и философия ищут счастья как последней цели человека. Те, кто верят, что истину познать невозможно, считают тем самым, что счастливая жизнь недостижима. Скептики уже в исходной точке отказываются от того, что должно было бы бьггь смыслом человеческой жизни! Августин решительно говорит Цицерону: Бог гарантирует, что истина существует и что человеческое счастье возможно. «И настоящая счастливая жизнь в том, чтобы радоваться Тобой, от Тебя, ради Тебя» (Исп. X, 22). Бог—это bonum beatificum: «добро, приносящее счастье».

***