Авиатор: назад в СССР

Из боковой двери, где находился штаб учебного полка вышли два офицера. Завидев это, я махнул головой в их сторону, показав рослому, что не время сейчас устраивать разборки. Парень обратил внимание на приближающихся и вернулся на свое место.

Казарма уже показалась на горизонте. Путь к ней пролегал через ещё один большой плац, с нанесённой разметкой для строевой подготовки, и спортивный городок в красно-белой раскраске.

Перекладины и брусья, скамьи для пресса и рукоходы, лопинги и гимнастические колеса, батут и площадка для отработки прыжков — занимайся сколько влезет!

Обычно, столпотворение здесь начиналось перед летним отпуском. Ещё бы! Домой надо ехать подкаченным, чтоб девчата на пляже только на тебя смотрели.

И, конечно, главный «аттракцион» лётчика — катапультный тренажер. Имитация кабины самолета Л-29 и кресла, закрепленного на высокой балке. Как раз сейчас и проходило занятие с курсантами в темно-синих летных комбинезонах.

— О, новых «плафончиков» подвезли, — сказал один из них, когда мы проходили позади строя.

— Удачи, мужики, — приветливо махнул рукой другой.

Хлопок и все наши взоры обратились к тренажеру. Кресло, с сидящим в нем курсантом, устремилось вверх по балке. Помню, что перегрузка могла возникать солидная в момент подъема. Нередко травмы случались.

Обучаемый скривил лицо от напряжения, но в процессе медленного снижения был похож на человека, очень долго ждавшего очередь в уборную и, наконец, сделавшего свои дела.

— Чë встали? Шевелите своими ластами, псы! — рыкнул ефрейтор, заметив, что строй не двигается.

— Подойдите сюда, товарищ собаковод! — прозвучал голос со стороны тренажера. Невысокий, квадратный, с гладкой лысиной офицер в оливковой рубашке и камуфлированных штанах помогал курсанту вылезать из кресла. — Я на тебя сейчас намордник натяну. За забором будешь псов гонять, а здесь люди, уяснил? — сказал он, когда ефрейтор подошел ближе.

Буркнув что-то невнятное из разряда «понял» или «виноват», он побрел обратно к нам и скомандовал продолжить движение.

Перед белым трёхэтажным зданием с табличкой «Казарма 2-го батальона курсантов» и двухстворчатой деревянной дверью, нас уже встречал высокий майор, весело общающийся с несколькими солдатами и сержантами. Наш «старший» доложился ему и присоединился к живому обсуждению какого-то веселого события с такими же ребятами в х/б обмундировании.

— Я приветствую всех. Майор Неваднев Алексей Леонидович. Один из ваших будущих командиров взвода, а может и роты.

У Неваднева была нехарактерная для большинства офицеров стойка — ноги широко расставлены. На флоте что-ли служил? Не отошел от качки?

— Проблемы, предложения, просьбы? Нет. Размещаемся и в штаб приема.

На дверях расположения красовалась табличка «5 рота». Вот точно дежавю! Второй батальон, пятая рота, третий взвод — в этом подразделении я и служил, будучи курсантом Белогорского училища. Теперь всё повторяется. Ну что ж, привыкать не придется заново.

На входе пост дневального, который сейчас никто не занимал. «Тумбочка» — так его называли всегда и во все времена. Над головой вместо двухглавого орла изображение советского флага с надписью «Служу Советскому Союзу». Несколько стендов, на которых уже развешаны объявления, расписания и другая информация для абитуриентов, то есть нас. И как же без «подсказок» для дневального — какие команды и во сколько подаются, кому подавать, а кому не подавать «Смирно!».

А также зеркало, которое всегда должно блестеть, как у кота «известное место». Любимое место для выдавливания прыщей у курсантов.

Спальное расположение и центральный проход — «взлётка» на военном диалекте — небольшое, разделенное аркой. Деревянные полы слегка запыленные и не натерты, как это принято в армии. Видимо, исправление этих недостатков поручат нам. Двухярусные кровати с синими трëхполосными одеялами, еще не «отбиты» утюжками, а полосы не выровнены. Это тоже все временно. Скоро за это будут наказывать. Возможно, даже с завтрашнего утра.

Зелёные дорожки с красными полосами по бокам свернуты и лежат под ближайшими кроватям. Рядом серые прикроватные тумбочки и того же цвета табуретки, требующие слегка поработать над ними молотками — шляпки гвоздей торчат.

С левой стороны два ряда уже были заправлены белыми спальными комплектами. Солдаты и сержанты с войск прибывают, обычно, раньше. Ходят на подготовительные занятия, чтобы на экзаменах не завалиться полностью.

Я поставил свою сумку рядом с первой кроватью по правой стороне, взял папку с документами из чемодана и присел на табуретку. Остальные ребята тоже расположились у понравившихся кроватей. Не обошлось, конечно, без стычки. Мой рыжий сосед в строю и тот самый рослый не поделили кровать у центрального прохода.

— Лезь наверх, я сказал! — повысил голос рослый.

— Рано командовать начал, дятел, — сказал рыжий, оттолкнув его.

Парни начали толкаться и на призывы успокоиться не реагировали. Надо вразумить бойцов.