Авиатор: назад в СССР

И вот, после ещё пары испытаний, Елена Петровна перед строем объявила, что профотбор окончен. Результаты сразу никому не говорят. Это узнаётся уже позже.

— Родин, — позвала она меня, когда все направились на выход. — Подойдите ко мне.

Вот же не успокаивается тëтя? Так и хочет заподозрить подвох в моих тестах.

— Что ж, впечатляет, товарищ Родин. Ваши результаты очень высокие, — сказала Майорова и ушла в другую сторону. — Но не расслабляйтесь. Всё ещё впереди.

— Я предполагал, что эти этапы были самые сложные?

— Сложные, но это не все этапы. Готовитесь к экзаменам? — Елена Петровна остановилась и повернулась ко мне.

— Так точно. Вот, скоро сочинение.

— Тогда, удачи, товарищ Родин, — подытожила этот непонятный разговор Майорова и скрылась в одном из кабинетов.

Настала пора экзаменов. Перед каждым консультация, на которой тебе обрисовывают, что будет. Вот не прям, что именно, но приблизительно.

Как и всегда, есть индивидуумы, которые пытаются как-то себя зарекомендовать в глазах преподавателя. Типо я умный, может, я вообще сдавать не буду? Вспоминаю себя, так ведь такой же был. Умничал по поводу и без. Даже сейчас пробивает иногда выпендриться, но теперь я расчëтливее стал.

Вообще, если годен по медицине и не затупил на профессиональном отборе, можно и с тройками заскочить в училище.

Есть ещё льготные основания, вроде медалистов школ, детей Героев Союза, суворовцы, нахимовцы и так далее. Ну и, конечно, просто ровные ребята, родившиеся в нужной семье. И в Союзе, оказывается, такие были!

С медалью у Родина в школе не получилось, где-то не дотянул в каких-то классах. Да и спасение Анечки Красновой не является пропуском.

Даже сейчас, на экзамене по физике, о бабах думаете, Сергей!

За два этапа ряды моей группы сильно поредели. Из 33 человек осталось 16, а у второй группы, которая тоже сдавала сегодня физику с нами, 23 из 33. Странный разброс, но так всегда происходит с первыми группами. Их доскональнее проверяют.

Списывать со шпаргалки мне было не к чему, а вот мои товарищи, да и большинство присутствующих, такие придумывали ухищрения! Царапали формулы на линейках, писали на подошве, прятали в рукавах «гармошки» шпаргалок, вшивали в воротники пиджаков и так далее. Я уже застал времена, когда телефон стал хранителем всех этих «справочных данных».

— Закон Ома для участка цепи? Пожалуйста, — справа от меня запрашивал помощь Макс.

— Формулу Ньютона подскажи? — шептал Артём, сидя передо мной на физике.

Как им не подсказать? Не по-товарищески будет. Главное не попасться с этим.

На мой стол сзади прилетела небольшая бумажка. Нашли место и время играться. И ещё одна. Что-то не нравится мне это.

— Товарищ преподаватель! Подойдите, пожалуйста, — поднял руку на задней парте Баля.

Высокий, среднего возраста мужчина, в бело-синей клетчатой рубашке и серых брюках, медленно зашагал к ефрейтору, чтобы оказать тому помощь. Однако, это была лишь хитроумная уловка. И как я, старый воин, не усмотрел подставы?!

— Товарищ абитуриент, это ваше? — спросил преподаватель, обращаясь ко мне.

— Никак нет, — ответил я, поднявшись со своего места.

— Это лежало на вашем столе. Посмотрим, — сказал преподаватель, разворачивая шпаргалки. — Так, а теперь дайте свою работу.

Я увидел, как Макс поднял руку, чтобы выступить в мою защиту, как и Артëм. Пришлось сигнализировать им, что это того не стоит. Да и не поможет.

— Товарищ преподаватель, это не моë, — сказал я.

— Это уже неважно, Родин. Оно у вас на столе и этого достаточно для того чтобы у нас возникли вопросы к вам. Это нарушение..., — стал говорить физик, но я был уже готов отстаивать себя.

— А на каком основании, вы сейчас делаете такой вывод? Вы видели, чтобы я что— то брал в руки, кроме письменных принадлежностей?

— Это неважно...

— Почему бы вам не опросить сидящих вокруг?

— И это тоже неважно, но...

— Почему для вас нет ничего важного?

Просмотрев листок, он сделал себе какую-то пометку в блокноте. Взоры всей аудитории были направлены на меня, и в глазах каждого читалось — это фиаско, братан!

— Присаживайтесь и продолжайте. Вас это удовлетворит?

— Вполне.

— Товарищ... ну... преподаватель, — поднял руку Виталик. — Это не его. Вы ошиблись. Это... моё! Запишите лучше меня в свой блокнот.

— Абитуриент, сядьте на место! Вы находитесь через два ряда от Родина. Бардак, а не экзамен, — сказал физик, зарубив на корню слушания.

Дописав работу и удостоверившись, что Артëм и Макс справятся без меня, через пару минут пошёл сдавать свой листок. Виталя Казанов закончил вместе со мной. Бросив взгляд на его работу, я понял, что там скудненько всë написано.

— Ты чего задумался? — спросил меня Виталик, когда мы сидели в казарме, в ожидании возвращения остальных с экзамена по физике.

Странно, но вспомнил Краснову. Подумал, что если сейчас не поступлю, поеду домой и зайду в гости. За пирожки спасибо скажу!

— Знакомую вспомнил. Одноклассницу.

— Красивая? Писать обещала? — продолжил допрос Казанов.