Авиатор: назад в СССР 11 (СИ)

Я постарался поверить, что так она улыбается только мне. Разум подсказывает, что я прав. Значит, и мои следующие слова будут правильными в этой ситуации.

— Любимая моя жена, этот человек хочет разрушить нашу семью. Если ты не прекратишь ему потакать, позволяя проявлять знаки внимания, делать намёки или допускать ухаживания, то это очень быстро случится.

— Сергей, что ты… — начала говорить Вера, но я не дал ей договорить.

— Я говорю, а ты слушаешь. Мне эта вся дребедень с цветами, слюнями на твоей ладони и неожиданной перспективой продвижения по карьерной лестнице, надоела. И ты это должна знать и соответствующие выводы сделать. Поняла? — чуть громче сказал я последнее слово.

Что тут ещё скажешь? Надулась жена, как шарик. Нахохлилась, как воробей. Зафыркала, как ёжик. И всё это продолжалось до самого подъезда.

По пути я заметил, что от большого букета не осталось и стебля. Все раздала цветы, кроме моих. Но обижаться продолжала.

В квартире у нас тоже нормального разговора не вышло.

Дома жена быстро приготовила покушать, и мы с ней поели в полной тишине. Когда пили чай, Вера несколько раз спрашивала, всё ли у меня хорошо на работе, но я отвечал кратко.

После этого я взял с полки книжку и начал читать. Это очень взбесило Веру, поскольку она предложила посмотреть телевизор.

— Сейчас документальный фильм про Савицкую будут показывать, — сказала Вера, но мне это было неинтересно.

— Угу, — ответил я, не отрываясь от книги.

Нет для меня смысла смотреть фильм, который уже когда-то видел. Да и что я не знаю единственную в истории женщину — дважды Героя Советского Союза. Вторую звезду, правда, она ещё не получила, а вот на орбиту уже слетала. Светлана Евгеньевна будет первой женщиной-космонавтом, вышедшей в открытый космос.

Вере не удаётся усидеть на месте. Ходит и ворчит, а я молчу и лежу на диване. Полы скрипят, действуя мне на нервы. Как и томное дыхание супруги. Кажется, вот так и выглядит ссора супругов без рукоприкладства.

— Цветы тебе не такие! Раздала их, так он недоволен, — возмущалась жена, прохаживаясь по залу. — Что ты читаешь?

— Шекспира, дорогая, — ответил я снисходительным тоном.

— «Гамлета»?

— «Отелло». Знаешь, сегодняшняя ситуация меня сподвигла перечитать роман. Поучительная история, — ответил я, и чуть было не заулыбался.

Вера, буквально запрыгала от недовольства. Возмущалась, что в этой трагедии британского писателя всё закончилось трагично.

— Мда… Жаль, что так произошло, — сочувственно сказал я, перелистнув страницу. — Не разобрался, мужик.

— Перестань издеваться! — повысила голос Вера. — Я поняла уже всё, Серёжа. Прости меня. Давай уже, как раньше вечер проведём.

Так, ещё пока рано проявлять милосердие. Вроде говорит жена от всей души, но нужно потерпеть.

— «Слова — всегда слова», — процитировал я одного из героев этой трагедии.

— Серёжа, перестань. Ты у меня самый лучший, любимый, сильный и красивый, — присела рядом со мной Вера, поглаживая по коленке.

— «Ранения не заживают вмиг. Мы действуем умом, а не колдуем», — продолжаю я играть на главном «инструменте» семейных отношений — нервах.

— Забыла сказать, что ты очень добрый и храбрый, — произнесла Вера и нагнулась к моему лицу, приготовившись поцеловать.

Губки сделала бантиком, но я всё равно решил не поддаваться на её лестные слова. Ещё немного потяну. Тем более, в трагедии Шекспира столько гениальных цитат!

— «Двусмысленны и шатки изреченья. Словесность не приносит облегчения».

— Да как ты это делаешь?! Я в бешенстве! Ничего между мной и этим самодовольным петухом не было, не могло и быть не может. Как вообще можно о ком-то другом думать женщине, когда у неё муж вот… такой?!

— Какой такой? — спросил я, опустил книжку и посмотрел на Веру.

— Такой… такой симпатичный. Ну, я все уже твои качества перебрала! Люблю тебя, очень сильно! — взмолилась Вера, чуть ли не плача.

Будем считать, что воспитательные мероприятия проведены. В любом случае, время покажет, правильно ли я поверил супруге. Да что там говорить — полностью уверен в её сознательности и верности.

— «И когда об этом вдруг узнаешь ты, тогда поймёшь, кого ты потеряла», — пропел я строчку из песни легендарной рок-группы «Король и Шут».

— Это тоже из «Отелло»? — поинтересовалась Вера, шмыгнув носом.

— Неа, из другой сказки. Творог есть?

— Сырников хочешь? — вскочила на ноги жена, смущённо улыбаясь. — Я мигом! Есть у нас немного творожка.

Вера убежала на кухню, а у меня на лице расплылась торжествующая улыбка.

Праздник отметили в ресторане, как и планировали. Кажется, инцидент с Егором Алексеевичем стоило бы забыть, да как-то не получалось.

Прошло ещё несколько дней, но я всё ещё поглядывал на фасад здания лётной станции конструкторского бюро Яковлева. На глаза мне чёрная «Волга» пока не попадалась.

— Родин, ты завтра готов со мной полетать? — подошёл ко мне с вопросом Лоскутов, когда мы готовились к очередным полётам.

— Весьма риторический вопрос, Геннадий, — улыбнулся я. — А в чём проблема, что ты так спросил?