Авиатор: назад в СССР 14 (СИ)

— Всё верно, — кивнул я, поднимая с пола дверцу одного из шкафов и прикручивая к ней петли.

— Верно, что нет фюзеляжа? — спросил Артём.

— И про это тоже верно.

Тёмыч открыл бутылку, и тут из кухни послышались быстрые шаги.

— Так, Рыжов! Я тебя предупреждала! — воскликнула супруга Артёма Света, которая сегодня оказывала нам помощь в приготовлении пищи.

У Веры были определённые пожелания в еде, которые я не всегда мог удовлетворить. При этом ещё и ремонт в квартире делать, и внимание всем уделить.

— Зайка, это только от головной боли, — залебезил перед женой Тёмыч.

— Ты мне вчера про бактерии рассказывал, которые нужно убить водкой. Позавчера про давление, которое стоит повышать исключительно коньяком. Теперь ты мигрень собрался лечить пивом, так? — возмущалась Света.

На месте Артёма, я бы к ней не подходил. У Светланы в одной руке горячий половник, а в другой — вилка. Выбор оружия запредельный.

— Рыбка моя, я только чуть-чуть.

— Тёма, в дверь ведь не пройдёшь. Что я с тобой делать буду? Как ты ещё летаешь, ума не приложу! — грозила половником Света.

— Пусичка, вот видишь — это пиво «Любительское». На этикетке написано «малоуглеводное». Я ж прям пью и худею. Два в одном!

— Три в одном. Ещё и голову лечишь, — посмеялся Костян, поднимая со мной собранную антресоль.

Пока мы её закрепляли наверху одного из шкафов, Артём рассказывал жене о своей большой любви. Он продолжал перебирать красивые слова, а мы с Костей перешли к сборке шкафа со стёклами в дверях.

— Всё! Чтоб это была первая и последняя бутылка за сегодня. Вдруг в роддом придётся ехать, а ты с запахом, — пригрозила Артёму Света и ушла на кухню.

Знала бы она, что сегодня это уже третья бутылка, то так быстро согласие не дала.

В это время дети Рыжова прыгали в соседней комнате на кровати. По их смеху, было слышно, что им весело.

— Тёмыч, иди сюда. Будешь дверь держать, — позвал я друга и тот подошёл к нам.

Пока я прикручивал дверь к стенке, Артём одной рукой придерживал её, а другой опустошал содержимое бутылки.

— А мне не открыл. Друг ещё называется, — проворчал Костя.

— Брат, мне нужно быстрее выпить, пока не запретили.

— Держи крепче, а то упадёт.

У моих друзей по Белогорскому училищу в жизни всё складывается хорошо. Рыжов продолжает восхождение по карьерной лестнице в учебном полку и воспитывает троих детей. Сейчас он уже заместитель командира эскадрильи. Той самой 3й «пьющей», в которой учились летать все мы.

— Серый, когда ты нам новый самолёт испытаешь, учёба пойдёт на ура! «Элки» — машины хорошие, но хочется свои иметь. Чтоб советские были, — размышлял Тёмыч, продолжая расхлябано держать дверь.

— Ровно держи. А какая разница? Чехословацкие или наши. Они проще в обращении, — сказал Костя.

— Сейчас в новом самолёте поставят вам дисплеи, систему дистанционного управления и всё в этом роде. Это уже будет продвинутая летающая парта, — пояснил я.

Артём смотрел на меня, а я ничего ему больше сказать не мог. Только Костя кивнул, согласившись со мной, что разрабатываемый самолёт будет совсем не похож на Л-29 и Л-39.

— «Изделие» будет уже напичкано намного большим количеством электроники. Надо двигаться вперёд, оставляя только лучшие решения в конструкции самолётов, — добавил я.

— Ты только всё хорошо проверь. Чтоб курсанты могли также сами летать, и я не переживал за них, — сказал Артём, и едва не опрокинул на себя дверь.

— Держи, тебе говорят! А по поводу курсантов, всё равно ты будешь ждать их на стоянке, и курить одну сигарету за другой, дожидаясь их из первого самостоятельного вылета, — улыбнулся я.

Рыжов залпом допил пиво.

— Эх! Дай проверю, как я прикрутил к антресоли створочку, — потянулся к дверце наверху Артём.

Дверца сорвалась с петель и упала на Артёма. Моментальная шишка на лбу, кровь из носа пошла и по всей комнате мат-перемат. Прибежавшая Света, только пыталась вытереть Артёма и остановить кровь.

— Пошли в ванную. Я ватку дам. Спиртом смочим.

— Серый, сам справлюсь. Ух, и крепкая дверь в Югославии!

Пока Тёмыч приводил себя в порядок, мы с Костей продвинулись в сборке следующего шкафа. Света закончила готовку и пригласила нас обедать.

Кухня в этой квартире чуть больше. Это помещение единственное, где я не делал ремонт. Он был здесь вполне хороший.

— Порой моему мужу ничего доверить нельзя! То детей из садика забудет забрать, то в магазине купит не то. А теперь вот и тебе двери ломает. Единственное где нет к нему претензий — полёты и его курсанты. Он своим хоботком с веснушками хоть не сломал тебе дверь, Серёжа?

— Нет. Главное, чтоб у него перелома не было. Дверь — это мелочи. Здоровье дороже, — ответил я, принимая тарелку горячего супа из рук Светланы.

— Ох уж этот Рыжов! Ладно, я вас покормила. В кастрюле ещё макароны и курица в сковородке, как и просила Вера. Я с детьми поехала к родителям. Приятного аппетита! — пожелала нам супруга Артёма и пошла в коридор.

— Спасибо! — хором ответили мы с Костей.

Борщ был невероятно вкусный, а свежий хлеб приятно дополнял горячее блюдо.

— Кстати, чуть не забыла, — вернулся Света и выставила на стол банку. — Это майонез. Ты просил купить, Серёж.