Авиатор: назад в СССР 7

— Может, но Хреков не хочет. Продолжает в Чапаева играть. Ещё бы усы отрастил и не отличишь. Всё на себя тянет! — ругался Бажанян, продолжая потирать живот.

— Ну, пока у нас в Шинданде только вертолёты работают. Не торопит он нас с вылетами, пока…

— Это он тебе не говорил, Савельевич! А мне каждый раз — чего не бомбим? Когда полетим? Я говорю, запасов нет бомб. Он к тыловикам, а у тех вечно: то рубашка засучилась, то напасть приключилась, — прервал Бажанян замполита и слегка поменялся в лице.

Всем за столом стало очевидно, что у Бажаняна начали происходить изменения в животе. Заработал пищеварительный процесс.

— Ой! Ёй! Быстрее! — послышалось со стороны дороги, которая вела на аэродром.

Мелкими шажками и скрючившись, как вопросительный знак, в палатку вбежал Марик. Вот у кого пищеварительный цикл сократился до нескольких минут.

— Мужики, всё нормально. Это Барсов слабеньким оказался просто, — успокаивал всех Гусько, поскольку сидящим за столом стало понятно, что следующие в туалет побегут они.

— Савельевич, как же так?! — возмущался Марик, выбегая из палатки с рулоном туалетной бумаги.

— Так, всем без паники. Парень перенервничал перед свиданием.

— Савельевич, хорош отмазываться, — перебил его Гнётов и тоже направился за Мариком.

— Мощный оказался квас! — воскликнул Бажанян и отправился вслед за ними.

Побежали все сидящие за столом. Остались только я и неунывающий Савельевич, который спокойно выпил ещё одну кружку.

— Воду, вроде, кипятил, — почесал затылок Гусько. — Наверное, климат плохой, верно, Серый?

Я лишь посмеялся над всей этой ситуацией и принялся, помогать Савельевичу, убрать со стола.

Утром к табличке на палатке, где было написано про дегустацию напитка, кто-то решил добавить фразу «Средство от диареи брать с собой. Здесь не выдают».

Постановку задач проводил сам Хреков, предварительно уточнив насущные вопросы и проблемы на базе.

— Совсем обалдели эти тыловики! — воскликнул генерал, подойдя к окошку в классе.

Теперь наша подготовка велась в отдельном строении модульной конструкции. Раньше сюда никого не пускали, поскольку тыловое начальство держало здание для показов комиссии. На нём всегда висела цепь, а внутри до сих пор пахло краской и лаком.

— По поводу задачи на завтрашний день, «весёлым», то есть истребителям, предстоит сопровождать Ту-16е и Ту-22 в район задачи. Что у вас, Тигран Араратович не хватает? — спросил Хреков, достав свой большой блокнот.

— Товарищ генерал, проще сказать, чего у нас хватает, — ответил Бажанян, поднимаясь со своего места.

— Давай, я записываю.

— Запасных пневматиков достаточно. Афганцы нам передали свои запасы, — начал рассказывать Араратович про колёса.

— Товарищ подполковник, резиновые изделия меня не интересуют. Что ещё? — спросил Хреков.

— Полосу должны были сделать, — спокойно сказал Бажанян.

— Тигран Араратович, вы сейчас серьёзно? Я видел, что у вас полосу восстановили. Вон, Ан-12 сел! — указал на проруливший мимо окна транспортный самолёт генерал.

В голове я уже сообразил, что нужно быстро что-то накарябать для Оли. Потом успеть экипаж перехватить и передать письмо.

— Что ещё… ну, у нас появился свет от генератора, — продолжил рассказывать очевидные вещи Бажанян.

— Обалдели, подполковник?! — воскликнул генерал, закрывая блокнот. — Я вас о готовности к выполнению задачи спрашиваю.

— Товарищ генерал, как будто вы не знаете, что у нас полная жопа! — громко сказал Аратович.

Генерал слегка опешил от такой искренности подполковника. В кабинете никто не смел издать и звука, пока Хреков не отреагирует на такую фразу.

— Совсем всё плохо? — переспросил генерал.

— Андрей Константинович, мамой клянусь, что у нас топлива на неделю плотной работы. Боеприпасы в дефиците. Ещё и качество пищи отвратительное. Можно же сделать так, чтобы насекомых в ней не было! — высказался Араратович.

— Я тебя услышал, — сказал Хреков и махнул Бажаняну, чтобы тот сел на место. — Продолжаю рассказывать о вашей задаче.

Ничего сложного в завтрашних полётах нет. Первыми по замыслу командования взлетают три пары дальних бомбардировщиков с аэродромов Карши-Ханабад и Зары. Сначала их прикрывают истребители с Союза, а мы их подхватываем в районе Герата.

— Участок выступа в районе Чахардель и Шаршари самый опасный. Эти неповоротливые бомбёры однозначно зацепят границу, — сказал Хреков, показывая на карте «ленточку» между Ираном и Афганистаном. — Будьте готовы встретиться с соседями. У нас Родин с ними уже познакомился, верно?

— Так точно, — встал я со своего места.

Тут же дверь в кабинет открылась, и на пороге показался полковник Хватов, собственной персоны. Вид у него был слишком довольный.

— Андрей Константинович, а я вас везде ищу. Какими к нам судьбами? — спросил полковник, поправляя свою папку подмышкой.

— У меня постановка задач идёт. Срочное что-то? — спросил Хреков с недовольным лицом.

— Собственно нет. Я за распоряжением по тыловому обеспечению на завтрашние вылеты, — сказал тыловик. — А вот, кстати, и предмет моего разговора, — указал рукой на меня Хватов.

— Что с Родиным? — спросил генерал.