Авиатор: назад в СССР 9

— Молодец! — сказал липчанин, пожав мне руку и взяв подписанную мной пачку «Казбека». — Прошелся над полосой, будто всю жизнь на 29 м летаешь. Спокойно, аккуратно.

— И главное — всё было в рамках закона. Даже у РП разрешение спросил, — улыбнулся я.

— А вообще, самолёт, как я понял, ты хорошо освоил, — сказал инструктор и мы пошли с ним в высотный домик. — На посадке без отклонений. Конвейер сделал, будто на корабль заходил.

— Стараюсь. В испытатели готовлюсь, — улыбнулся я.

— Ты сейчас пошутил или серьёзно? — спросил липчанин.

— Никаких шуток. Есть у меня дикое желание в школу испытателей поступить.

— Это похвально. Поступишь, если отпустят. Из моих учеников трое уже дошли до школы и окончили её.

— Значит, вы приносите удачу? — спросил я.

— Вообще-то, я думал, что хорошо учу, — посмеялся липчанин, похлопав меня по плечу.

После лётной смены предстоял разбор полётов. Весь лётный состав, в том числе и липецкие инструкторы, сидел в классе предполётных указаний. Гнётов уже предупредил меня, что полковник Иванов обратит внимание на мои выкрутасы.

— Ты чего себя как мальчик ведёшь? Это в Афганистане нам всем прощались нарушения регламентов и инструкций, — шептал он мне, когда все расселись по местам.

— Максимыч, всё было в рамках. Я не превысил ограничений.

— Вот ты это Иванову и расскажешь. Нашёл, когда над полосой носиться, — махнул рукой Гнётов.

По его лицу видно, что он волнуется. Ещё бы! Сейчас он исполняет обязанности командира нашей первой эскадрильи и тешит себя надеждой, что получит назначение на эту должность. Вот только в кулуарах говорят обратное.

— Максимыч, а ты сам-то видел? — улыбнулся я.

— Видел. Твой училищный инструктор Нестеров за тебя бы порадовался, — прошипел Гнётов.

— Он меня отлично обучил. Да и липецкие ребята дали нам хорошие знания, — кивнул я в сторону гостей из другого центра переучивания.

— Не знаю, как липчане тебя учили, но Нестеров не порадовался бы. Он тоже мог выкрутасничать, но подобных действий своих учеников не одобрял, — проворчал Григорий Максимович.

Через минуту появился Павел Егорович. Вид у него был уставший, а голова вспотевшая. Только что он вышел из своего МиГ-23го, на котором летал с заместителем командира другого полка.

— Начнём. Чего мы достигли сегодня? — обратился он к руководителю полётами.

РП поднялся и довёл основные цифры сегодняшнего дня — количество полётов, налёт и замечания. Меня в списке нарушителей не оказалось.

Дальше выступил каждый командир эскадрильи со своим поведением итогов за лётную смену его подразделения.

И вот только потом, командир перешёл к «раздаче слонов». Кто-то нечётко выполнял команды группы руководства, и это было услышано Ивановым. Кому-то сделал замечание за медленную работу на стоянке и подготовку самолётов к повторным вылетам. Руководителя ближней зоны отпорол за плохое формирование потока самолётов на посадку.

Ну и про мой проход над полосой командир смолчать не смог. Заставил меня постоять и выслушать его недовольство произошедшим.

— Старший лейтенант Родин, вы меня слышите? Вы ещё пока старший лейтенант и не обладаете достаточным опытом полётов на данном типе самолёта. Кто вам давал право выполнить такой проход?

— Я запросил разрешение. Обстановка позволяла, — ответил я.

— Подтверждаю, товарищ командир, — встал со своего места РП.

— Хорошо. Тогда объясните, зачем рисковать самолётом и, главное, собой? — продолжил напирать Иванов.

— Товарищ командир, никакой опасности не было. Согласно руководству по лётной эксплуатации, проход над полосой может выполняться как с высоты прохода ближнего привода, так и с высоты выравнивания…

— Но в целях безопасности на высоте не менее 50 метров, — слегка повысив голос, произнёс Иванов.

— Я взял запас в 20 метров и выставил его на радиовысотомере…

— Так, Родин, — перебил меня Иванов. — Я знаю, что по документам к вам не прикапаешься. Вы парень неглупый и знаете, как нарушать… законно. Если вообще такое выражение здесь применимо, — улыбнулся Павел Егорович.

А ведь командир слегка слукавил! Не обязывает меня руководство по лётной эксплуатации выполнять уход на второй круг с такой высоты. Спорить не слишком умно в такой мелочной ситуации. Да и где я, а где командир.

— Так точно. Вполне применимо, — кивнул я.

— Я не поленился и посмотрел объективный контроль с вашего полёта, — сказал Иванов. — На грани, но допустимо. Я это к чему — грань в полёте всегда очень тонкая. И не надо самому стараться её пересечь. Вы меня поняли, Сергей Сергеевич?

— Так точно.

— А вообще, ставлю в пример. Один из самых молодых у нас лётчиков, а МиГ-29 освоил быстрее всех из крайнего потока переучивающихся.

На этой радостной ноте мы и разошлись. Можно сказать, что достался мне сегодня и пряник, и кнут.

Время шло, и приближался момент, когда к нам на базу должны были прибыть первые лётчики для подготовки в Афганистан. К этому времени полк был полностью готов к работе в качестве инструкторов.

Липчане оказали нам в этом вопросе большую помощь. Не зря их инструкторско-исследовательский полк лучший в стране.