Оглядевшись, я убедился, что лежу в узком проходе, почти успевший выпрыгнуть из бункера. Потолок из деревянных балок провалился внутрь, похоронив под собой всех, кто находился внутри. Надежды на то, что кто-то из присутствующих там выжил я не таил. А вот лежащий по близости генерал на удивление был жив, и возможно даже здоров. Как минимум в его голове лишних отверстии, помимо тех, что положены природой, не имелось. Я вспомнил, что на каких-то рефлексах, ещё до того, как мы упали, успел отвести ствол пистолета в сторону. Впрочем, помимо головы генерала остального тела видно не было, он был почти полностью скрыт землей, щепой и досками. Но, прежде чем броситься ему на помощь, я поднял с пола револьвер, который выронил при падении, стряхнул с него землю и проверил. В барабане оставалось ещё пять пуль, немного, но хоть что-то. Снаружи послышались голоса, громкие и возбуждённые крики, но разобрать речь или о чём говорят я не смог. Стоило медленно выбираться и пытаться разобраться в том, что произошло. Хотя основная диспозиция была ясна. Укреп район Анклава подвергся атаке, вот только кто в результате одержал верх в этом столкновении, пока было не ясно.
Стоило мне начать шевелиться, пытаясь вылезти из-под насыпи, как в сознание пришёл и генерал. Он даже не открывая глаз начал громко стонать, так что мои выводы о его целостности сразу стали преувеличением. Пришлось заткнуть ему рот своей грязной рукой. Распахнувшиеся глаза, на этот раз уже полностью трезвые, сфокусировавшись на мне, сначала спроецировали страх и ужас, но боль отогнала и их, потому что даже с заткнутым ртом, я почувствовал, как этот взрослый и хорошо упитанный мужчина стонет от боли.
- Тише, тише, генерал! А то накликаете на нас ещё одну беду! Подождите, я Вас освобожу! - раскачивающими движениями, не отпуская рта генерала я слегка утрамбовал землю, освобождая себе пространство и смог выбраться. Очень хотелось выглянуть и осмотреться, но оставлять генерала одного в таком состоянии я не мог. Стоило мне перестать зажимать его рот, как он снова застонал, но на этот раз его хватило и на несколько связных слов:
- Нога! Чёрт, как больно! Помоги мне, помоги. Откапай! Дышать нечем!
- Тише генерал! Я помогу Вам, я Вас не брошу. Но снаружи, возможно, враг. Надо сначала осмотреться!
- Нет-нет! Откопай меня, - мужчина, большую часть своей жизни привыкший командовать и распоряжаться чужими жизнями мне был противен, но бросать его в такой бедовой ситуации, даже несмотря на то, что он мог расстрелять и меня - я не мог.
- Хорошо, только умоляю Вас, ради ГОМ! Молчите, иначе нам обоим конец! - с этими словами я сунул револьвер в карман штанов и принялся откидывать комья земли, понемногу расчищая сначала район груди, чтобы генерал мог дышать, а затем углубляясь дальше. К моему собственному удивлению, он действительно замолк, лишь непроизвольно то поднимал голову, осматривая сколько ещё земли я смог откапать, то опуская её и слегка ударяясь затылком. Он так сильно старался сдерживать крики боли, что закусил нижнюю губу, и мгновенно проступившая из неё кровь побежала струйкой по его лицу. Откопав землю до пояса, пришлось сделать перерыв. Из-за того, что я давно не ел, четыре ложки местной столовской каши не в счёт, такая физическая работа давалась тяжело. Последний раз мы с Биними успели перекусить перед той злополучной ночью, когда гарнизонцы ударили по нашим позициям, а затем я закинул в себя лишь пару ложек местного варева в столовой, но это было почти сутки назад. Из-за мыслей о еде слюна сама собой заполнила рот, но отогнав эти навязчивые идеи, я снова вернулся к раскопкам.
Я не знал, сколько прошло времени. Свет местных звёзд, бивший мне в лицо, когда я только очнулся через небольшие просветы в обрушившейся крыше, теперь падал практически вертикально. Вот только не вся работа ещё была сделана. Докопав до ног, обнаружилась серьёзная проблема. Одна из ног генерала явно была сломана упавшей на неё балкой и придавлена сверху землёй. Ни вытащить генерала, ни откопать его быстро не представлялось возможным. Заметив это, а также что-то прочитав по моему лицу, генерал, до этого покорно молчавший снова яростно зашептал:
- Вытащи меня, хорус, вытащи. Я сделаю всё, что пожелаешь! Слово даю! Поклянусь чем хочешь! - говорил он быстро, отрывисто, а его речь звучала правдоподобно.
- Да помолчи ты! - я уже не мог сдерживать эмоции, урчащий от голода живот тоже не настраивал на благостное расположение духа, так что я совсем забыл о приличиях и перестал обращаться к нему на Вы, - Меня зовут Майк. Хорус - это... А, не важно!