Авиценна. Канон биохакинга

Авиценна утверждал, что: «Искусство сохранения здоровья не является искусством, предотвращающим смерть, или избавляющим физическое тело от бедствий внешнего мира, или обеспечивающим очень долгую жизнь, что свойственно желать человеку. Оно обеспечивает только предотвращение загнивания прирожденной влаги и предохранение влажного начала нашего бытия от преждевременного исчезновения[75].

Знай, что в течение сравнительно долгого времени прирожденная влага может оставаться в силе, что зависит от поддержания равновесия и ее первоначальной природы.

Это достигается путем включения в образ жизни режимов достижения равновесия:

– установлением правильного режима питания для замены той влаги, что исчезает из тела под действием врожденной теплоты;

– установлением режима, предотвращающего преобладание причин, ускоряющих и вызывающих усыхание влажного начала жизни;

– установление режима, предохраняющего прирожденную влагу от воздействия процессов загнивания, что достигается путем защиты и охранения тела от преобладания чужеродной теплоты, как внешней, так и внутренней»[76].

В сущности, в сказанном Авиценной мы видим предпосылки к возникновению теории «накопления повреждений», с которыми связывают старение и, прежде всего, истощение механизмов репарации повреждений, вызванных вредными факторами: свободными радикалами, окислением, гликозилированием и т. д.

V

Натура как отражение типологии возраста – пожалуй, единственная наиболее предсказуемая комбинация соков. Изменения здесь заранее известны и носят необратимый характер. В «Урджузе» Авиценна пишет:

54. Я сказал: что все на свете не имеет постоянства —
человек и время года: переменам все подвластно.

55. Жизнь зажжется как лампада, в ней огонь и влага масла,
годы детства – игр и сказок нам дарованное царство.

56. Юность, от любви хмельная, склонность к сухости имеет,
но лампада светит ярко, влагу жизни не жалея.

57. Зрелость – время желтых листьев, от лампады меньше света,
больше дум о смысле жизни – близкой старости примета,

58. Как закружатся снежинки, время пить вино и славить
мир, что нам пора оставить, потушив лампаду Света.

Авиценна дифференцирует возрастные группы по характеру изменений в балансе формообразующих возрастные образы свойств, которые при всей их символичности отражают вполне реальные физиологические и метафизиологические процессы: раннее детство – влажность и горение; отрочество, юность и зрелость – промежуточное состояние между влажностью и сухостью, возраст, где сходятся «лед и пламень»; старость – сухость и зябкость.

Говоря современным языком, понятие «горячее» и «холоднее» применительно к телу человека составляют две крайние противоположности функционального состояния обменных процессов – активности или угнетения – с промежуточными множественными проявлениями. Точно так же «влажное» и «сухое», как уже отмечалось, можно рассматривать, как состояние гидратации и дегидратации тканей.

VI

Колесо времени в мире Авиценны – это прежде всего времена года, которые, как и времена жизни, проходят, сменяя друг друга, только их роль иная. Внутренний круг – времена жизни – один оборот, а времена года могут совершать на протяжении жизни человека более ста оборотов. Времена года имеют согласно неповторимой натуре свой неповторимый нрав, свой, если хотите, особый характер, воздействуя на организм человека как живая своенравная система. В «Урджузе» Авиценна пишет:

44. Я сказал: что природа изменчива как облака,
что у каждого времени года натура и нрав персиянки.

45. Впрочем, будет зима, флегма станет в цене чеснока,
а весна переполнит нас кровью, любовью и звуками чанга.

46. Желтой желчи избыток от летней жары – вот напасть,
а у осени черная желчь и печали чарующей власть.

При всей приблизительности подобных аналогий совершенно очевидно, что «непростая» натура осени и тот парадокс, о котором Сухбат Афлатуни вопрошал: «Как в осенней любви сочеталось плодородие с увяданием?» – есть факт нашей глубокой причастности к природе, всегда переменчивой и всегда удивительно прекрасной.

VII