Аврора

— Россия ныне не государство, а пристанище бандитов и ментов, и никакая госструктура за ним не стоит, и стоять не может. Это раньше ЧК именовалась — комитет государственной безопасности и они, действительно, охраняли интересы государства, но не людей. А ныне специально переименованы в федеральную службу безопасности, — что ни о чем не говорит, а они занимаются лишь личным обогащением. Свой бизнес, кого-то крышуют, кого-то рэкетируют, только олигархов охраняют, и то за отдельную мзду, но не за зарплату… И эти «суки», как вы выразились, друг друга ненавидят, кто проколется, того с удовольствием сдадут. А тут все улики налицо. Дело рассматривать будет суд присяжных. Народ таких не любит. Вдобавок, на скамье — чеченец!.. Хе-хе, дело абсолютно беспроигрышное.

Так и понял Цанаев, потому что у подъезда теперь как-то поджидал адвокат, представляющий интересы Бидаева; что-то невнятное говорил, деньги стал предлагать. Цанаев его подальше послал. И тогда, как говорится, появился в деле чисто национальный колорит. На квартиру Цанаевых нагрянула целая группа священнослужителей, то есть очень уважаемых людей.

Эти деятели весьма красноречивы, и они вели витиеватый разговор, мол, даже кровника, убившего отца, следует простить — так Бог велел. А тут драка.

С кем не бывает? Так что хозяин под напором веских фраз почти что стушевался. Да тут в дверях появилась жена Цанаева. Она, конечно же, не подбоченилась — гости какие! Но она твердо стояла на своем:

— Вы пытаетесь обелить насильника чеченской женщины и убийцу ребенка?

— О чем она говорит? — переглянулись гости.

— Я говорю о том, чего в деле нет, но в жизни случилось. Подробности расскажет вам ваш Бидаев… Чаю налить? — что по-чеченски означало «прощайте».

А Цанаеву показалось, что он навсегда распрощался с Авророй, ибо, если ранее, хоть изредка, она выходила на связь, то теперь — ни слуху, ни духу. И ему порою кажется, а жива ли она вообще? От этого ему становится совсем невыносимо; тогда он звонит адвокату, а судебный процесс, хоть идет, да не торопится. И тогда у Цанаева всего лишь одна отдушина в жизни — его работа, и благо, что она ему нравится, он в науке, и зарплата — для ученого просто мечта! И все это благодаря Авроре. Где она? Как она? Теперь он, вроде, понимает, почему Аврора не хочет общаться с ним, почему так резко оборвала все, даже связь. От этого ни ему, ни тем более ей, не легче. Но жить надо, бороться надо. Хотя. Хотя какой же он борец? И это вскоре подтвердилось. Потому что, кто бы что ни говорил, а за Бидаевым, точнее, такими, как он, стоит огромная сила — госаппарат и суд — последнее тоже часть госаппарата. И в это время вокруг семьи Цанае-вых начались разные веяния.

Самое странное — из Грозного звонок. Цанаев аж дернулся, никак не ожидал — сноха Авроры.

— Цанаев, это ты? — у нее очень грубый язык. — В общем, дело такое, заявление на Бидаева из суда забери.

— Это Аврора сказала? — оживился Цанаев.

— Нет. Аврора уже давно на связь не выходит, не звонит. Сама волнуюсь.

— А кто сказал?

— Друг моего мужа, Патрон.

— Патрон? Так его зовут?

— Это был позывной во время войн, так эта кличка закрепилась.

— А при чем тут он?

— Не знаю… Но дело в том, что Бидаевы объявили нам кровную месть за убийство отца.

— А при чем тут вы?

— Мы не при чем. Но нас обвинили, мол, у нас во дворе взорвали. А у меня мальчики. Я боюсь.

— А причем мое заявление?

— Не знаю. Патрон просил позвонить.

— А почему он сам не позвонит?

— Не знаю.

— А ты можешь дать мне его телефон?

— Э-э, не знаю… Я у него спрошу.

В неком волнении Цанаев ожидал звонка от снохи Авроры, а тут звонок — номер «засекречен», и он так и представился — Патрон. Голос от природы и жизни очень груб, но общепринятый чеченский этикет он соблюдает, хотя в требовании жесток и категоричен:

— Заявление на Бидаева надо отозвать.

А у Цанаева свой интерес.

— Ты телефон Авроры знаешь? Давно с ней общался?

— Не знаю, давно не слышал… Заявление забери.

— На каком основании? — Цанаев внутри негодует.

— Так надо… По телефону все не объяснить. Я в Москву лететь пока что не могу.

— Тогда я вылечу в Грозный, — вдруг вырвалось у Цанаева. — Только ты мне дай свой телефон.

— CMC-кой скину.

Цанаев хотел и не хотел лететь в Грозный. Хотел потому, что надеялся там уж точно он раздобудет номер Авроры и что-то разведает о ней. А не хотел потому, что он предчувствовал что-то неладное здесь, вокруг его семьи.

После долгих раздумий он решил: скинет Патрон свой номер — летит. Пришло сообщение, и Цанаев набрал телефон:

— Я в субботу вылетаю.

— Хорошо, — как-то безучастно ответил Патрон, а Цанаев, уже имея опыт поисковой работы, зашел в интернет, чтобы выяснить — кто такой Патрон?