Аврора Горелика (сборник)

Ты знаешь, Славка, в последнее время я только о них и думаю, о наших Вторых. Иногда я даже спрашиваю себя, а не совершили ли мы ошибку, подписавшись на них? Я их не понимаю. Кто они? Может быть, это просто наши дети? Но они нам не дети. У нас с тобой никогда не было детей, если не считать той фантазии с Марком… ну, помнишь?.. (Мстислав Игоревич молчит и отворачивается в сторону.) …где это было, на каком-то острове?.. Нет?.. (Расползается, что-то мямлит, потом встряхивается.) Вуаля, я тоже ничего не помню. В общем, мы с тобой бездетные любовники вроде тех набоковских братишки с сестренкой, что трахались, как кролики, но никогда не приносили потомства, но все-таки я догадываюсь, что дети никогда не бывают такими чужими. Даже в конфликте «отцов и детей» отцы и дети не чужие, тем более не чужие, если в конфликте. Если бы у нас был конфликт с нашими Вторыми, но у нас с ними нет конфликта.

Конечно, внешне это мы в наши лучшие годы, но внутренне они совсем не такие – точнее, просто никакие. Дело даже не в том, что к ним не перешел наш опыт, дело, я думаю, в том, что они не путешествовали в твоем сперматозоиде и в моей клетке, а самое главное – они не были в моей утробе, они не слышали меня из утробы, а ведь Фрейд еще утверждал, что личность закладывается в утробе.

Не знаю, как обстоит дело у тех, кто тоже подписался на клонов, ну, скажем, у Березовских, но я, признаться, всякий раз вздрагиваю, когда моя Вторая входит в комнату или ныряет в бассейн, когда я там плаваю. Иногда я думаю, может, она вообще, ну… не человек, а, ну… изделие? Может быть, это неживая красавица? Может быть, это неживая пара красавцев? Может быть, они сродни тем, нашим вечерним гостям из вирту?

ДОМ

Простите, Наталья Ардальоновна, а почему вы думаете, что ваши вечерние гости неживые?

МСТИСЛАВ ИГОРЕВИЧ

(вздрагивает). Дом, не забывайся! Не сбивай нас с толку! Есть обычная, пусть немного скучноватая, но регулярная жизнь, и есть метафорическая, сродни тому, что еще недавно считалась искусством, даже как бы из всех искусств важнейшим, тем отснятым на пленку метафорам. Вирту, я убежден, это некая пространная метафора. (Жене.) Разумеется, роднульча, Вторые – это не дети, это наши копии, развившиеся из наших ДНК в результате применения безумной, хотя бы по стоимости, технологии. Это просто мы сами, наши запасные тела, и они продолжат нас, когда мы, ну, когда, ну…

Молчание. Деликатное покашливание Дома.

НАТАЛЬЯ АРДАЛЬОНОВНА

И все-таки, почему они совсем не такие, какими были мы в те годы? Ты был таким забавным, Славка, а твой Второй совсем не забавный. А моя Вторая? Вообрази, она накупила себе «Мадам Роша»! Даже под страхом расстрела я не купила бы «Мадам Роша»! И потом, скажи, почему при виде Второй не обмирают мужчины? Ты ведь помнишь, как они обмирали, увидев меня. Почему эти существа никогда не задают нам вопросов о нашем прошлом? И потом, наконец, почему они не трахаются друг с другом?

Почему у них нет никакого влечения друг к другу? Иногда я смотрю на них издали. Вот они сближаются на стадионе. У меня замирает дыхание. Вспомни, что с нами было. Мне кажется, что это мы с тобой сближаемся, такие красивые, какими были семьдесят лет назад. Вот мы сейчас бросимся друг к другу без оглядки, начнем целоваться и трахаться, а потом пить какую-нибудь бузу, курить что-нибудь неполезное, петь что-нибудь вздорное. «Розы, кресты, эвкалипты вырастут там на снегу. Встретим же Апокалипсис стаей гусят на лугу…»

Ничего подобного не происходит. Если уж нам они чужие, то друг другу совсем чужие. Бегают и прыгают на своем стадионе, как одержимые чем угодно – рекордами, что ли, но уж только не друг другом. Не знаю, разговаривают ли они друг с другом? Дом, ты слышал когда-нибудь, чтобы они разговаривали друг с другом?

ДОМ

Да, слышал. Они разговаривают друг с другом.

МСТИСЛАВ ИГОРЕВИЧ

Ну, хватит об этом.

НАТАЛЬЯ АРДАЛЬОНОВНА

Что это значит – хватит об этом? О чем еще нам нужно сейчас говорить, как не об этом? Для чего мы подписались на Вторых? Не понимаешь, к чему мы подходим все ближе и ближе? Мне вовсе не светит продолжаться в каком-то чудовище. Лучше уж просто истлеть.

МСТИСЛАВ ИГОРЕВИЧ

Я не могу этого слышать! Все эти разговоры бесплодны. Дело сделано. Назад не повернешь. Это не куклы. Они такие же люди, как все мы. В принципе, тут такие сравнения неуместны, потому что они – это мы.

НАТАЛЬЯ АРДАЛЬОНОВНА

Ты уверен в этом?

Он молчит. Она молчит. Дом молчит. Лишь только чайки пищат.

МСТИСЛАВ ИГОРЕВИЧ

Может быть, в них воплотились какие-то наши, нам самим неизвестные качества?

НАТАЛЬЯ АРДАЛЬОНОВНА