Аврора

— Я в лаборатории, все нормально, — сухо ответила она. — Но, по-моему, вы выпивши, пожалуйста, не звоните мне в таком состоянии, — она отключила связь. Он вновь ее номер набрал. — Гал Аладович, — так же сух ее голос, — если у вас дело, спрашивайте. А звонить просто так — вы женатый человек, — связь прервалась.

— Дура, — вновь постановил Цанаев.

На следующую ночь, будучи вновь под градусом, он вновь ей позвонил, но она не ответила. Это, конечно, его расстроило, но ненадолго, ибо журналисты его, как говорится, разрывают:

— Гал Аладович, а не страшно было отбивать атаку боевиков?

— Вы были на грани жизни и смерти — как вы себя чувствовали?

— Вы не только герой, вы известный ученый, ваши труды признал Запад, у вас столько международных грантов и популярности. Вас не приглашают работать в Европу, в Америку?

— Я патриот большой родины — России, и малой родины — Чечни, — скромно отвечает Цанаев. — А без науки не будет и России, и Чечни. Наука — это прогресс, цивилизация и будущее человечества.

— А правда, что ваши открытия выдвинуты на Нобелевскую премию?

— Посмотрим, посмотрим, — уклончив Цанаев.

Конечно, орден на груди, гипс на руке придают ему, как отмечает его жена, мужественный и достойный вид. Однако гипс уже пора снять, и это, в общем, неплохо, потому что из-за гипса он по ночам плохо спит. И тут так крепко заснул, а на рассвете — звонок.

Все боятся ранних звонков.

— Цанаев? — голос ему незнаком. — Следователь прокуратуры Грозного. Ночью в вашем институте совершен грабеж.

— Что? Что случилось? Моя «Волга»!

— К сожалению, «Волгу» угнали… Вы не могли бы срочно прибыть? Документы на машину у вас?

— Да, да, вылетаю.

Только чуть придя в себя, Цанаев понял, что главное — не его «Волга», а лаборатория Авроры. У нее телефон отключен. Набрал секретаря:

— Гал Аладович, украли «Волгу» и все компьютеры.

— А где Аврора? Где сторож?

— Аврору увезли на допрос в милицию. Она последняя покинула институт. А сторож в больнице. Врачи говорят, ничего страшного — легкое сотрясение.

По прибытии в Грозный Цанаев сразу же помчался в милицию. Ничего удивительного. В Грозном каждые сутки кого-то убивают, тем более, грабят, к тому же новенькая машина во дворе.

Цанаев переживал, переживали сотрудники института, а вот с Авророй случился удар, она была в трансе, вызывали врачей. В больницу она не поехала. Много дней и на работе не появлялась, даже когда директор за ней посылал, телефон отключила. Только через неделю она пришла: исхудала, даже почернела, в глазах тоска, а на лице — эта странная непроницаемая улыбка-ухмылка, и она говорит:

— Их не ваша машина интересовала… Простые бандиты не догадались бы в подвал пойти, и не разбили бы так варварски оборудование.

— Но машину-то угнали, — нервничает директор.

— Видимо, как гонорар за труд.

— Что ты хочешь сказать?

— А то, что вы на весь мир об эксперименте говорили… В интернете только об этом и говорят.

— Ну и что?

— Как что?! Как может быть у чеченцев-дикарей наука? Чеченцы могут и должны только грабить и воевать.

— Ты думаешь, что… — Цанаев даже побоялся продолжить.

— Я уверена, — твердо говорит Аврора. — Их интересовала только лаборатория, а остальное — для отвода глаз.

— Бидаев? — вырвалось у Цанаева.

— Бидаев — пешка…. Хотя мог получить приказ.

— Аврора! — воскликнул Цанаев. Он хотел сказать «Ты дура!» но сказал: — Ты всегда неординарно мыслишь. Кому нужна наша лаборатория?

— Мне нужна! Нам нужна! А тем, кто с нами воюет, мешала… Да, я знаю, что дура. Но это понять не трудно, — она, не прощаясь, ушла.

Эта версия Авроры некоторое время не давала покоя Цанаеву, но потом он понял, что в Грозном, где вроде бы линии фронта нигде нет и она же везде есть, грабеж — дело заурядное, повседневное, как к нему позвонил следователь:

— Поедете на опознание? Вашу машину нашли. Сожжена.

— Зачем мне сожженную машину видеть?

— Там же компьютеры ваши, инвентарные номера надо сверить для бухгалтерии.

— Я пришлю бухгалтера, — сказал Цанаев, но подумав, все же поехал.

Свалка за городом. Остов его машины или нет — ему не понять. А вот рядом грудой валяются их перебитые и уже разобранные кем-то компьютеры: так обыкновенные грабители явно не поступили бы.

— Что будем делать? — прибыв на работу, Цанаев вызвал к себе Аврору. Она, вроде, уже пришла в себя, правда, печальна, уныла. — Может, из Норвегии нам еще раз помогут?

— Я им уже обо всем доложила… Соболезнуют.

— Оборудование пришлют?

— Категорично — нет… Правда, меня для продолжения опыта зовут к себе, даже визу открыли.

— А ты? — насторожился Цанаев.

— Как я поеду? Отец, племянники.

— А может, поедешь? Как командировка от института, грант ведь сгорит.

— Отца таким не брошу.

— А мы няньку наймем, врача.

— Нет, — тверд голос Авроры. — Если что с отцом случись, а я в Европе, век себе не прощу… И как я там ему в глаза посмотрю?

— Где это там? — не понял Цанаев.

— В загробной жизни, в раю.

— А ты уверена, что в рай попадешь?

— Живу, вроде, верно.

— Вроде, — съязвил Цанаев. — Ладно, прости… Но ведь деньги, чтобы жить, операцию отцу сделать, здесь нужны?

— Суждено, деньги будут.