Читаем Австралийские этюды полностью

К несчастью, привезённый моряком корм вскоре кончился. Коала были немедленно выставлены для обозрения публики, и в газетах появились призывы о помощи: пусть отзовётся каждый, кто может в кратчайший срок доставить в зоопарк хоть сколько-нибудь листьев эвкалипта для голодающих медвежат. Небольшую порцию прислал один провинциальный ботанический сад, но этого явно было мало, а от другой пищи медвежата наотрез отказывались. Тем временем становилось прохладнее, а запас корма так и не пополнялся. Уже спустя четыре недели оба чудесных весёлых существа, успевших так полюбиться лондонцам, были мертвы.

После столь горького опыта с «высланными за пределы родины» коала может вызвать удивление, что миссис Бенчлей так обрадовалась предложению фирмы «Парамоунт-фильм» привезти ей зимой 1952 года живых коала из Австралии. Однако нельзя забывать, что зоопарки Калифорнии, особенно зоопарк в Сан-Диего, в этом отношении находятся в значительно лучшем положении, чем европейские. Дело в том, что там уже 28 лет назад высадили несколько различных видов эвкалиптовых деревьев, которые прекрасно прижились и разрослись. Находятся они в той части парка, в которой произрастает в основном акклиматизированная австралийская флора. В полузасушливом климате Калифорнии эта растительность особенно хорошо приживается. Поэтому один из двух коала, привезённых из Австралии в 1925 году тогдашним директором парка Фаулконером, прожил здесь целых два года.

С того времени в парке успело подрасти много новых эвкалиптовых деревьев и ассортимент их значительно расширился.

Словом, вскоре после разговора с кинодеятелями в зоопарк в Сан-Диего прибыли восемь коала: четыре самца и четыре самочки. На этот раз два самца прожили здесь пять лет, а одна из самок — почти семь. В апреле 1959 года из Австралии прибыло ещё шесть сумчатых медведей, причём три из них попали в зоопарк Сан-Диего, а три — в Сан-Франциско. В каждой троице было по одной самке с детёнышем в сумке. В двух этих зоопарках коала и потом приносили потомство.

Нет такой американской газеты или журнала, которые бы многократно не помещали на своих страницах портретов этих фотогеничных животных. Они прямо как будто созданы для того, чтобы их таскать на руках и гладить их мягкую шёрстку. Коала были и остаются постоянными «звёздами» телеэкрана. Своим приветливым нравом, медлительной обстоятельностью и тем, что они такие ручные, они завоевали сердца миллионов американцев и подсознательно расположили их к Австралии больше, чем любые генеральные консульства, информационные бюро и рекламные проспекты…

К счастью, и сами австралийцы за это время поняли, каким сокровищем обладают, и теперь бережно охраняют приветливых «плюшевых мишек», которых в своё время чуть было начисто не истребили.

Перейти на страницу:

Все книги серии Зелёная серия

Похожие книги

100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное