Австрийская экономическая школа: рынок и предпринимательское творчество

Судьба даровала Мизесу долгую жизнь в науке, растянувшуюся почти на семь десятилетий XX в., и репутацию экономиста со всемирной славой (Rothbard 1973). Уже в 1944 г. Генри Саймонс отозвался о нем как о величайшем из живущих профессоров экономики. Даже Милтон Фридмен, позитивистски настроенный экономист чикагской школы, которого никто не заподозрил бы в сочувствии теоретическим взглядам Мизеса, вскоре после его смерти отозвался о нем как о величайшем экономисте всех времен (Mises 1995, 1). Морис Алле, другой лауреат Нобелевской премии по экономике, написал, что Мизес был «человеком исключительного ума, внесшим выдающийся вклад в экономическую науку» (Allais 1989, 307). Наконец, Роббинс в автобиографии написал о Мизесе: «Но я не в силах вообразить, что кто-либо, не ослепленный политическими предубеждениями, может прочесть его основные работы, …и его авторитетный трактат «Человеческую деятельность», не испытав при этом чувства, что перед ним труд редкостных достоинств и интеллектуальный стимул высшего порядка…» (Robbins 1971, 108).

5.3. Теория денег, кредита и экономических циклов

С самого начала своей научной карьеры, еще посещая семинар Бём-Баверка, Мизес осознавал необходимость распространить разработанную Менгером субъективистскую концепцию экономической теории на область денег и кредита и проанализировать то, как манипулирование инструментами кредитной и денежной политики сказывается на структуре капитальных благ (в трактовке Бём-Баверка). Уже в 1912 г., в возрасте 31 года, Мизес опубликовал первое издание книги «Теория денег и средств обращения» (Mises 1980), которая быстро стала классическим трактатом по денежной теории во всех странах континентальной Европы.

Этот первый плодотворный вклад Мизеса в сфере денег стал большим шагом вперед,углубившим субъективизм и динамическую австрийскую концепцию путем применения их к теории денег и связав ценность денег с теорией предельной полезности. По сути дела, Мизес первым разобрался в казавшейся неразрешимой проблеме порочного круга, которая, как считалось в то время, не позволяла применить теорию предельной полезности к феномену денег. В самом деле, цена, или покупательная способность, денег определяется спросом и предложением; в свою очередь спрос на деньги предъявляют люди, исходящие не из непосредственной полезности денег, а именно из их покупательной способности. Мизес разорвал этот порочный круг аргументации с помощью своей теоремы регрессии (Mises 1996; Мизес 2005). Согласно этой теореме, спрос на деньги определяется не их сегодняшней покупательной способностью (что привело бы нас к порочному кругу), а основанным на опыте знанием их вчерашней покупательной способности. Вчерашняя покупательная способность в свою очередь определяется спросом на деньги, опирающимся на знание действующих лиц о позавчерашней покупательной способности денег. Этот процесс ведет нас назад в прошлое, вплоть до той точки истории, когда впервые появился спрос на определенный товар (золото или серебро) как на средство обмена. Таким образом, теорема регрессии — это просто ретроспективное применение предложенной Менгером теории эволюционного возникновения денег.

Как было отмечено выше, «Теория денег и средств обращения» быстро стала классическим сочинением в области денежной теории и в качестве такового использовалась во всех престижных университетах континентальной Европы. Мы говорим о континентальной Европе, потому что на английский работу перевели только в 1930-х годах, из-за чего ее влияние на англосаксонский мир было, к сожалению, невелико. Кейнс, например, признается: «Я больше использовал бы работы этих авторов [Мизеса и Хайека], если бы их книги, попавшие мне в руки, только когда эти страницы уже были в типографии, появились раньше, когда мои идеи только формировались, и если бы мое знание немецкого не было настолько скверным (на немецком я в состоянии понять только то, что уже знаю, так что из-за трудностей с языком новые идеи мне недоступны)» (Keynes 1971).

В этой книге Мизеса намечена блистательная теория экономических циклов, которая со временем стала известна как австрийская теория делового цикла. Применив теории английской денежной школы к разработанной Бём-Баверком субъективистской теории капитала и процента, Мизес осознал следующее: когда управляемая центральным банком банковско-кредитная система с частичным резервированием вступает на путь экспансионистского создания кредитов и депозитов, не обеспеченных реальными сбережениями (фидуциарные средства обращения), это не только провоцирует циклический, неконтролируемый рост объема денежной массы, но и неизбежно, поскольку кредиты создаются ex nihilo под искусственно заниженную ставку процента, ведет к искусственному, неустойчивому «удлинению» производственных процессов, которые в результате делаются чрезмерно капиталоемкими.