Австрийские Габсбурги и сословия в начале XVII века

Проблемы австрийских протестантов обсуждались в двух местах — Пожони, где находился эрцгерцог Матиас, и в Вене, где работал эрцгерцог Максимилиан, заменивший Матиаса на время его пребывания в Пожони[790]. В ходе Государственного собрания эрцгерцог Матиас дважды излагал венграм свою позицию в австрийском вопросе и свое видение событий, произошедших в эрцгерцогстве летом — осенью 1608 г. По мнению эрцгерцога, значительная часть сословий Австрии сочувствует ему и поддерживает его. Те же, кто недоволен им, не могут претендовать на выражение воли всех австрийских сословий. Таким образом, Матиас собирался действовать, руководствуясь волей большей части населения эрцгерцогства и сообща с ним. Тем не менее, он обещал венграм уладить противоречия между всеми австрийцами и сохранить мир в стране. Эрцгерцог подчеркивал, что со своей стороны уже давно сделал несколько шагов навстречу сословиям: подтвердил все свободы, привилегии и обычаи Австрии, которые существовали при Максимилиане И. Причину разногласий он объяснял тем, что сословия стали требовать большего. Вероятно, здесь мы имеем дело с разной трактовкой свободы вероисповедания, данной императором Максимилианом II. Это связано с существованием двух документов: 18 августа 1568 г. Максимилиан II издал «Religionskonzession», а 14 января 1571 г. он дополнил этот документ статьями «Assekuratio». В обоих документах свобода вероисповедания распространялась на различные группы австрийского населения. Таким образом, Габсбурги настаивали на том, что свобода веры давалась только дворянству, а сословия считали, что и дворянам, и городам.

Эрцгерцог Матиас постоянно заявлял в Пожони, что в эрцгерцогство возвращаются религиозные обычаи, существовавшие при его отце. Относительно претензий в его адрес по поводу занятия должностей католиками и протестантами, эрцгерцог отвечал излюбленным изречением австрийских сословий начала века: это вопрос не веры, а знаний и компетенции. Матиас в свою очередь жаловался венграм на «хорнцев». Он писал, что в ответ на его уступки австрийские протестанты начали притеснять католиков и, не завершив переговоров с эрцгерцогами Матиасом и Максимилианом, отправились в Хорн, где вооружились. Даже теперь они фактически отказываются вести переговоры с Габсбургами, так как не посылают в Вену своих послов. В своих заявлениях пожоньскому собранию эрцгерцог Матиас подчеркивал, что в данном случае венгры занимаются не своим делом, так как договор 1608 г. касается в первую очередь его самого и австрийских сословий, цель же венгров, собравшихся на Государственном собрании, обсуждать не чужие дела, а избрать короля и короновать его[791].

Таким образом, эрцгерцог Матиас стремился отстранить венгерские сословия от вмешательства в австрийские дела. Он настаивал на том, что все возникшие проблемы являются внутренним делом Австрии, и напоминал им о цели их собрания в Пожони. При этом, однако, эрцгерцог Матиас старался не раздражать венгров чересчур жестким ответом об австрийских делах. Он излагал им свою версию событий в эрцгерцогстве, обелявшую его и выставлявшую в невыгодном свете «хорнские» сословия, которые, по его мнению, были готовы ввергнуть страну в новую войну.

Венгерские сословия, верные союзническим клятвам, в начале Государственного собрания связывали выборы короля с решением австрийских дел. Поэтому когда стало ясно, что Габсбурги и австрийские протестанты не могут договориться, венгры выступили в роли посредников в этом конфликте. 6 ноября 1608 г. венгерские сословия направили в Австрию делегацию в составе Андраша Доци, Ласло Баркаци и Мельхиора Реймера[792], возглавил посольство Дьердь Турзо[793]. Выбор пал на последнего совсем не случайно. Д. Турзо был известен своими симпатиями по отношению к австрийцам. Он твердо стоял на позициях выполнения союзнических обязательств венгерскими сословиями и оказания помощи участникам Штербохольского договора. Поэтому лучшей кандидатуры для защиты австрийских интересов было не найти. Но с другой стороны, можно предположить, что командирование Д. Турзо в Австрию было определенной игрой, затеянной Иштваном Иллешхази, который стремился нейтрализовать в условиях предстоящих надорских выборов своего главного противника на этот пост[794]. Отношения Д. Турзо и И. Иллешхази всегда отличались сложностью, для окружающих не являлось секретом, что они недолюбливали друг друга. Но надо отдать должное и И. Иллешхази, и Д. Турзо: в трудные для страны времена они забывали о личной неприязни и объединяли свои усилия. Однако, если Д. Турзо был послан в Австрию действительно по инициативе И. Иллешхази, то этот поступок последнего не следует оценивать как нечто из ряда вон выходящее. Достаточно вспомнить, что несколькими годами ранее Д. Турзо по поручению Рудольфа II участвовал в подготовке ареста И. Иллешхази.