Австрийские интерьеры

Для похода на Бонд-стрит эмигрантской троице, — Монти, Гого и Капитану, — исторические аллюзии не требуются. Достаточно одного взгляда на витрину Эспри: ножи для разрезания бумаг, инкрустированные брильянтами, прогулочные трости с набалдашником из горного хрусталя, вправленным в золотое кольцо, мини-портфельчики из зеленой крокодиловой кожи для визитных карточек, — чтобы, вернувшись в эмигрантский пансион, принести с собой надлежащее ощущение, а именно, что ты прошел под парусом Суэцким каналом Всемирной империи британской роскоши, каковым и является этот квартал между Пикадилли и Оксфорд-стрит. Достаточно одного взгляда на экспозицию в художественном салоне у Эгню с полотнами, на которых царит семейная идиллия аристократов, беспечальными водянисто-голубыми глазами взирающих из дорических павильонов в английский парк; или на экспозицию в салоне у Уилденстейна с манерными полотнами в стиле рококо, на одном из которых фрагонаровский пастушок поет серенаду белой, как эмаль, попке полуобнаженной шоколадницы, — и ты с облегченным вздохом поймешь, что европейская культура все еще существует и по-прежнему продается. На примере Филиппа Джонсона, шляпных дел мастера, поставщика Его Величества Георга VI (семейное ателье существует с XVIII века и обслуживает самые высокопоставленные головы), Монти, Гого и Капитан могли бы убедиться в том, что и на охоту следует надевать разные головные уборы, — в зависимости от того, на какого зверя предстоит охотиться: твердую фетровую черную кепку с козырьком (обладающую и противоударными свойствами) для бешеной скачки, в которую выливается охота на лис, и мягкую бежево-красную шапку с наушниками из шотландского твида для охотников на дичь, которым предстоит встретить залпами из дробовиков болотных куропаток, поднятых собаками и в смертельном страхе взметнувшихся навстречу охотникам… Остается только вообразить своеволие безупречно красивых дамских головок, носивших поверх пышных волос, тщательно уложенных горничными, осыпанные жемчугами бальные диадемы, те самые диадемы, что нынче мирно покоятся на алых шелковых подушках в торговом доме ювелира С. Дж. Филипса. И тогда ты сможешь понять замечание, брошенное Соней Кнапп Капитану в ходе его второго визита в Хэмпстед, после того, как на вопрос, что он успел сделать, тот ответил:

— Присмотрелся к Бонд-стрит!

— Послушай, это же совершенно не для тебя, — говорит Соня. — Там ведь и нет ничего, кроме ювелирных магазинов и художественных лавок.