Австрийские интерьеры

Литературное воплощение любви к России у Райнера Марии Рильке и живописное у Эрнста Барлаха — тоже смальты моей мозаики «Россия», точно также как имена Кандинского, Лисицкого, Малевича и Татлина, с которыми я стремился поближе познакомить лондонскую публику в моей галерее на Кинг-стрит в 1974 году на выставке «Мечта Татлина».

Но и решетки на арестантских камерах в советской комендатуре Вены, расположившейся в здании городского совета народного образования (дворец Эпштейна) рядом с парламентом на Ринге, — тоже часть этой мозаики. Здесь схваченные без разбора на улице австрийцы томились за решетками, прежде чем отправиться в сибирские лагеря. Будучи гимназистом, я по пути в Бургтеатр или оперу часто проезжал на трамвае мимо этого хорошо охраняемого центра советских оккупационных властей, боязливо поглядывая на зарешеченные окна. Если пронесет, — думал я, — то всю оставшуюся жизнь должен буду благодарить только случай, который уберег меня от Сибири.

Не хотел, а разговорился! Простите мне это, дорогой русский читатель! Поверьте, я совсем не хочу присоединять свой голос к громкому хору бесчисленных всезнаек, которые с самого начала перестройки, захлебываясь и перебивая друг друга, с важным видом наставляют и поучают Россию. Я хочу лишь попытаться немного прояснить для русского читателя исторический фон моей книги, сопоставив приведенные мной лица, места и события с их историческими прототипами. Для удавшегося произведения литературы никаких пояснений не требуется, такое пояснение, однако, при необходимости может сэкономить драгоценное время студентов и доцентов-литературоведов, которые с моего благословения могут потратить его на вещи куда более приятные, как то: на горячий чай из самовара, на холодную водку, на любовные забавы с подругами, на вечера с друзьями, на пересчет «зеленых», без которых увлекательное путешествие на Карибские острова вряд ли состоится, на прогулку в ночь перед Рождеством с Вакулой, Оксаной, Чубом и шестью членами семьи Фишеров (я причислил сюда еще мою внучку Паулу), и конечно же, чтобы продолжить чтение моего скромного труда!

Прототипы героев вы найдете в моем «приложении», и я надеюсь, что мне удалось так «транспонировать» их реальные биографии, что вы, дорогой русский читатель, не успеете заснуть, прежде чем черт в гоголевской истории не спрячет луну в свой карман и по всему миру сделается так темно, что света для чтения не останется — в буквальном и переносном смысле!

Вольфганг Георг Фишер

Вена, январь 2000 г.

ПРИЛОЖЕНИЕ

I. Прототипы книги

«Мальчик в матроске» («Матросик», «Мальчик-в-Матроске»): Генрих Роберт Фишер (род. в Вене в 1903 г., умер в Лондоне в 1977 г.) — книготорговец и издатель в Вене, антиквар в Лондоне. Отец рассказчика («младенческого, „я“»). После аншлюса Австрии из-за еврейского происхождения был вынужден эмигрировать (через Югославию в Лондон).

Младенческое «я»: Рассказчик Вольфганг Георг Фишер (род. в Вене в 1933 г.) — писатель, искусствовед, антиквар (в Лондоне), в возрасте пяти лет эмигрирует с родителями в Югославию, но еще до вторжения Гитлера в Югославию (1940 г.) возвращается с матерью в Вену.

«Сосед»: Антон Франц Гёльцль (род. в Вене в 1874 г., умер в Вене в 1946 г.) — писатель, политик, депутат в парламенте Первой республики (1919–1934 гг.) от социал-демократической партии, от юго-восточного избирательного округа с рабочими районами Фаворитен, Майдлинг и Зиммеринг. В 1934 г. после так называемого «Февральского путча» был арестован, в сословном государстве канцлера Дольфуса лишен политических функций и принудительно отправлен на пенсию. Дедушка «младенческого „я“» по материнской линии и тесть «мальчика в матроске».

«Адвокат, допущенный к делам в верховном и уголовном судах»: Доктор юриспруденции Георг Фишер (род. в Ломнице под Брюнном, Моравия, умер в Вене в 1934 г.) — доверенный адвокат еврейского купечества. Отец «мальчика в матроске», дедушка «младенческого „я“».

«Капитан I ранга императорского и королевского флота»: Офицер военно-морского флота и командир подводной лодки, погиб во время Первой мировой войны. Любовник «супруги адвоката, допущенного к делам в верховном и уголовном судах», матери «мальчика в матроске» и бабушки «младенческого „я“»; согласно семейному преданию речь могла идти о бароне Траппе.

«Дядя Руди»: Рудольф Сладки (род. в Вене в 1880 г., умер в Вене в 1947 г.) — шуцбундовец, поборник социализма и участник Гражданской войны в Испании, брат жены Соседа.