Австрийский моряк

В частности, мне было известно, что хотя остров и отображался на картах как единое целое, на самом деле он состоял из двух пустых каменистых островков в форме почки, разделённых проливом, достаточно глубоким, чтобы мы могли там спрятаться в ожидании появления чего-нибудь интересного. Единственная проблема заключалось в том, что как наша жертва не могла нас увидеть, так и мы не могли увидеть её. Поэтому я предложил двоим матросам сойти на берег для наблюдения. Добровольцев оказалось хоть отбавляй — мы плавали уже дней десять, так что все жаждали простора и возможности ощутить под ногами твёрдую землю, пусть даже такую груду бесплодных камней, как Антикафканас. Два матроса направились на берег в шлюпке, с биноклем и двумя сигнальными флажками. Мы ждали почти целый день, пока наблюдатели не начали сигналить нам: «Видим дым, курс 230». В считанные минуты U26 выскользнула из своего логова и погрузилась в ожидании цели.

Нашей жертвой оказался грузовой пароход «Клан Финдли» из Глазго водоизмещением в восемь тысяч шестьсот пятьдесят тонн, с большим орудием, установленным на корме, и нагруженный армейскими палатками и разными товарами. Он шел из Бомбея в Мудрос. Мы потопили его, попав в машинное отделение единственной торпедой и убив второго механика и кочегара. Однако, прежде чем судно затонуло, прошло добрых полтора часа. Среди обломков и морской пены судно скользнуло в глубины Эгейского моря кормой вперед, издав последний жалобный стон, когда из люков на полубаке вырвался воздух, смешанный с угольной пылью.

Представьте наше удивление, когда потратив на него торпеду, мы внезапно обнаружили «орудие», покачивающееся на волнах среди крышек люков и пустых бочек. Мы всплыли, чтобы помочь экипажу разместиться в спасательных шлюпках, указали им местоположение и отправили в направлении Крита, но предварительно задержали капитана корабля, мистера Уитакера из Хартлпула, поскольку нам предписывалось брать под стражу капитанов торговых судов, когда это представлялось возможным. Потом мы вернулись на ночь к Антикафканасу, в укрытие между скалами.

Капитан Уитакер был сначала очень мрачен, что, полагаю, нетрудно понять, но в конце концов поужинал вместе с нами в маленькой нише, служившей кают-компанией.

Следующим утром на рассвете я нашел добровольцев для очередного дозора. Нехватки в кандидатах снова не было. В конце концов я выбрал машиненгаста Хайнца и торпедоформана Бжелича. Они поплыли на берег и вскарабкались на скалистый склон, взяв с собой сухой паек - сухари, две банки мясных консервов и сыр, а также фляжку воды и дневную порцию вина. Не успели они добраться до вершины, как Бжелич стал размахивать флагами, привлекая наше внимание. Оказалось, он заметил направляющийся на юг конвой по меньшей мере из пяти кораблей.

На этот раз дела шли не так гладко. У конвоя был слабый эскорт (лишь «Фоксглав» и два вооруженных траулера), но что-то произошло с нашей торпедой, когда мы выпустили ее в самое большое торговое судно. Она резко повернулась вправо, а затем начала выпрыгивать из воды как дельфин. Корабли эскорта сразу набросились на нас, и весь день нам пришлось улепетывать под водой в южном направлении: сначала от «Фоксглава» и траулеров, а затем еще и от французского эсминца.

Кажется, у них было предостаточно глубинных бомб, и они были ужасно назойливыми, потому что всякий раз, когда мы пытались всплыть на поверхность для подзарядки батарей, над головой раздавалось жужжание пропеллеров, а затем мощный грохот взрывов рядом. Не так страшно, как пережитое у берегов Мальты пару месяцев назад, но продолжалось это намного дольше и прекратилось только с наступлением ночи. Должен сказать, жалел капитана Уитакера, сидевшего прямо, как копьё, плотно стиснув челюсти - ведь он знал, что соотечественники невольно пытаются его убить.

Мы всплыли на закате и зарядили батареи, и в темноте чуть не врезались в другой конвой, еще более многочисленный и также направляющийся на юг. Мы следовали за ними до рассвета в надежде атаковать с первыми лучами солнца, но вместо этого они напали на нас. Последовал еще один утомительный день игры в прятки, когда мы пытались добраться до конвоя, а корабли эскорта - до нас. Вечер застал нас в доброй сотне миль к югу от Крита.