Австро-Венгерская империя

Вот какой была жизнь в Германии накануне Тридцатилетней войны: «В городах появились прочные и прекрасные постройки, деревянные водопроводы и фонтаны. На улицах рассаживались бульвары, соблюдались чистота и порядок… Зажиточность немцев проявлялась в их домашней обстановке, нарядах и увеселениях, которые становились все роскошнее и разнообразнее. Например, дворяне устраивали костюмированные катания на санях и на коньках, переодевания на святках, а простой народ – гуляния и стрельбу по мишеням… Сельская жизнь также указывала на возросшее благосостояние в деревнях. Земледелие стояло почти на таком же уровне, на каком мы застаем его в начале XIX века… У крестьян были даже денежные запасы. Многие деревни были частично укреплены… Повсеместно развивалась грамотность, всюду около церквей были и школы»[21]. Хотя это описание грешит некоторой идеализацией, движение вперед, к большему порядку и благоустроенности, в жизни Центральной Европы в период между Аугсбургским миром и Тридцатилетней войной было несомненным и впечатляющим. Но почти всем результатам этого движения в самом скором времени было суждено погибнуть.

Непосредственным поводом к пражской дефенестрации стала передача нескольких протестантских церквей католикам – в нарушение манифеста Рудольфа II, подтвердившего религиозную свободу в чешских землях. Это сопровождалось громкой оплеухой – гневным посланием императора Матиаса чешским подданным, которое было оглашено в Праге 21 мая 1618 года. Два дня спустя представители сословий, главным образом протестанты, явились к императорским посланцам, требуя от них подтверждения того, что они на самом деле действуют от имени верховной власти. Горячий спор завершился «швырянием из окон». Почему именно пражский инцидент спровоцировал Тридцатилетнюю войну? Очевидно, сработал принцип соломинки, сломавшей хребет верблюду: количество перешло в качество, религиозная ненависть, социальные противоречия и политические претензии, накапливавшиеся десятилетиями, в одночасье выплеснулись наружу. То, что это произошло именно в Праге, выглядит достаточно логичным: со времен гуситов Чехия была одним из центров европейского протестантизма. К тому времени все было готово к схватке: протестантская Уния и католическая Лига давно уже собирали под свои знамена имперских князей и городских богачей, военачальников-кондотьеров и ищущую наживы и приключений солдатню.

Дополнительным фактором, способствовавшим разрастанию конфликта, стала смерть императора Матиаса 20 марта 1619 г. (Это был первый император, похороненный в склепе церкви капуцинов в Вене, где сейчас покоится большинство Габсбургов, покинувших этот мир за последние 400 лет.) Матиас как правитель давно уже ничего не значил: как пишет один из его биографов, «его нерешительность в делах правления была еще почище нерешительности Рудольфа II, но… Рудольф не только сам ничего не решал, но и не терпел, чтобы кто-нибудь решал за него, в то время как новый император с легкой душой утверждал все, что предлагали те люди, которым он доверял»[22]. Тем не менее Матиас пользовался репутацией человека добродушного и терпимого – отсюда сомнения чешских сословий в подлинности гневного императорского послания, обнародованного 21 мая 1618 года.

Преемником бездетного Матиаса стал его двоюродный брат Фердинанд II (1619–1637), сын Карла Штирийского, еще при жизни императора провозглашенный чешским (1617) и венгерским (1618) королем. Это был один из лидеров католической партии, мягкий и не слишком решительный, но чрезвычайно, до фанатизма набожный человек, прославившийся следующим умозаключением: «Католический государь совершит грех, если оставит еретиков безнаказанными; большим прегрешением здесь будет миролюбие, чем воинственность». После воцарения Фердинанда II рухнули надежды на успех мирных переговоров, которые велись между императорским двором и мятежными чешскими сословиями. Религиозно-политический спор отныне велся исключительно военными средствами.

* * *

Поначалу казалось, что война ограничится подавлением протестантского мятежа в Богемии (Чехии), где местные сословия отказались признать Фердинанда II королем и избрали королем одного из вождей германских протестантов, курфюрста Пфальцского Фридриха V, прозванного впоследствии из-за непродолжительности его правления «королем на одну зиму». Поскольку Фридрих был женат на дочери английского короля Якова I, вырисовывалась возможность создания единого протестантского фронта от Богемии до Англии. Чехи обзавелись и другим союзником в борьбе против императора – им стал вассал турок, трансильванский князь Габор Бетлен, действовавший против Габсбургов в Венгрии. Наконец, в самой Австрии вспыхнуло дворянское восстание, мятежники в мае 1619 года осадили Вену, но были рассеяны.