Австро-Венгерская империя

Ради решения первой из этих задач Меттерних совместно с Талейраном сделал все, дабы подсластить Франции пилюлю поражения. Репарации, которые должны были заплатить побежденные по условиям Парижского мира 1815 года, составили не столь уж большую сумму в 700 млн франков; вывод 150-тысячного контингента союзных войск, оставленного на французской территории, начался уже в 1818 году, когда Франция присоединилась к «союзу четырех», заключенному тремя годами ранее Австрией, Англией, Пруссией и Россией. Появилась так называемая пентархия – альянс пяти держав, направленный на поддержание европейского мира и равновесия. Франция, остававшаяся в глазах австрийского правительства главным потенциальным источником угрозы на западе Европы, была нейтрализована – во всяком случае до тех пор, пока на троне в Париже восседали Бурбоны.

С Россией дела обстояли сложнее. С одной стороны, консервативная стратегия русской политики 1820 – 30-х годов была созвучна образу мыслей Франца I и его канцлера, с другой же – борьба за влияние на Балканах все чаще сталкивала лбами Вену и Петербург. Кроме того, в последние годы правления мистические, ультра-религиозные настроения, овладевшие некогда либеральным Александром I, наложили отпечаток на его внешнюю политику. Осенью 1815 года по инициативе царя монархи России, Австрии и Пруссии подписали совместную декларацию об образовании «Священного союза», в первой статье которой значилось, что «три договаривающиеся монарха при всех обстоятельствах… будут оказывать друг другу помощь и поддержку; рассматривая себя по отношению к подданным и армиям как главу семьи, они будут направлять их в том же духе братства, которым они воодушевлены, чтобы охранять религию, мир и справедливость».

Русский император рассматривал «Священный союз» не просто как очередную коалицию держав, а как мистическое братство монархов, целью которого является торжество христианских идеалов и окончательное искоренение зла, принесенного в мир французской революцией. Мистико-экуменические проекты царя, воодушевленного тем фактом, что Россия, Австрия и Пруссия были крупнейшими державами, представлявшими три основные христианские конфессии – православие, католичество и протестантизм, не находили понимания в Вене и Берлине, заинтересованных в решении практических задач политики и дипломатии, а не в спасении всего человечества. Кроме того, ярко выраженная антилиберальная направленность альянса отпугнула Англию, которая начала отходить от совместного курса континентальных держав. Чтобы замедлить этот процесс, Меттерних добился заключения «союза четырех», куда более «приземленного» и выдержанного в духе традиционной дипломатии. В рамках этого союза, к которому позднее присоединилась Франция, была создана система международных конгрессов, на которых представители держав обсуждали совместные действия по решению насущных политических проблем. С 1818 по 1822 годы такие конгрессы проходили регулярно. Показательно, что если Австрия, Россия и Пруссия почти всегда были представлены на них лично монархами, то Англия и Франция присылали лишь высокопоставленных дипломатов. Становился все более очевидным разрыв между двумя западными и тремя восточными членами «большой пятерки», во многом обусловленный разницей их политических систем.

Отсутствие единства между державами особенно ярко проявилось во время кризисов в Османской империи, связанных вначале с борьбой греческого народа за независимость а затем – с мятежом, который поднял фактический правитель Египта Мохаммед Али-паша против верховной власти султана. Англия, которую не устраивали ни французские, ни русские экспансионистские планы на Ближнем Востоке и в Средиземноморье, пришла на помощь султану и способствовала урегулированию кризиса. Что же до Австрии, то она была заинтересована в сохранении статус-кво на Балканах и Босфоре и потому поддерживала политику Англии, направленную на спасение Турции. Тем не менее в Вене понимали, что «восточный вопрос», вновь возникший в европейской политике в результате греческого и египетского кризисов, понемногу становится для Австрии вопросом жизни и смерти. Габсбургская монархия могла претендовать на роль великой державы только в случае сохранения равновесия сил и неизменности сфер влияния в Европе. Возможная русская экспансия на Балканах такое равновесие разрушала. Английский историк А.Дж. П. Тэйлор так описывает суть проблемы: «В восемнадцатом веке «восточный вопрос» представлял собой простое соревнование между Австрией и Россией за турецкие территории. Теперь это становилось невозможным. Последние русские приобретения, в 1812 году (по условиям Бухарестского мира между Россией и Турцией. – Я. Ш.), привели Россию на берега Дуная… Но Дунай оставался главной транспортной артерией, связывавшей Австрию с внешним миром, вплоть до появления железных дорог, и весьма важным торговым путем даже после их появления; Австрия не могла позволить, чтобы устье Дуная перешло в руки русских, не перестав при этом быть независимой державой»[43].

* * *