Автобайки

Павлик разбил машину. Не чужую, свою. Новенькую "девятку". Расколол передний бампер, расколотил вдребезги обе фары и решетку капота. А изрядно помятая и изогнутая крышка капота теперь напоминала пасть голодного крокодила. Словом, тысяч на пятнадцать влетел.

Все бы ничего, но три чрезвычайных обстоятельства больше всего угнетали Павлика. Во-первых, врезался он не в забор и не в дерево, а в задницу "Форда", которая также стоила не меньше "пятнашки". Во-вторых, как теперь глядеть в глаза тещи? Ведь это она всего лишь неделю назад подарила ему машину. И, в-третьих, он до сих пор не мог забыть её, жгучую брюнетку с ювелирной фигурой, точеным как у богини лицом и высокой грудью. Очень ему понравилась эта девчонка.

Павлик подобрал её около художественного театра. Она плавно опустилась на переднее сиденье, грациозно перекинула в салон ноги, и только потом назвала адрес.

- Мне в Сокольники. Вам не по пути?

- Как раз по пути, - утвердительно кивнул Павлик, совсем забыв, что микрорайон Коньково, в котором он проживал уже пять лет, находится совершенно в другой стороне города.

- Только не гоните, - попросила она, - У меня от скорости голова кружится. Вентилятор работает?

- Ну, а как же!

- Фу, какая сегодня жара! - она повернулась к нему в пол-оборота, подставляя лицо струе воздуха, расстегнула две верхние пуговички на снежной блузке.

Какая скорость! Где разгонишься в час пик! Из одной пробки в другую. Пробка перед поворотом на Баррикадную, пробка перед тоннелем на Маяковке. Держи ухо востро! Переключился, двинулся, затормозил, снова переключился.

А её длинные ноги упирались в коробку передач. И юбка такая короткая, словно её совсем не было. Вот ошибиться бы! Да положить ладонь не на рычаг переключения скоростей, а на её загорелое колено. И медленно, медленно вверх. Какие колени! Но, держи ухо востро!

Павлик резко нажал на педаль тормоза. Какой-то идиот на "Волге" резко вклинился перед ним.

- Жарко! - и она неуловимым движением расстегнула третью пуговичку. Пальчиками дотронулась до воротничка, растянула две половинки в разные стороны, оттянув блузку от тела. Пожилой водитель "Москвича" с соседней полосы раскрыл рот от восторга. Что он там увидел? Ах, это была шикарная грудь! Не грудь, а классика. Вот если бы не только колено, но и эта свободная от одежды грудь касалась руки Павлика!

В машине напряжение ничуть не меньше, чем в автомобильной толчее на дороге. Стой! Поехали! Стой! Рычаг вперед, обратно. Вперед! Нежная кожа на колене. А какой же нежной должны быть грудь? Гляди в оба! Только куда? Пассажирка чуть подалась вперед, поправляя ремешок на босоножке и представляя Павлику на обозрение два аппетитных персика. Гляди в оба!

Глухой удар и перед Павликом возникает перекошенная от ярости физиономия хозяина "Форда". Тот что был все время впереди. "Форд" совершенно не видно - мешает изогнутая крышка капота собственной машины. Крик с одной стороны и нежный голос с другой:

- Вы, наверное, здесь надолго застрянете. А я спешу.

Застегнула пуговички на блузке, перекинула ножки на раскаленный асфальт и покинула салон...

- Говоришь, баба сиськи тебе показывала? - задорно смеялся чужой беде автослесарь, - Ты не первый. И надеюсь не последний. Не было недели, чтобы такой же как ты созерцатель не появлялся у нас с разбитой машиной. Тебе ещё повезло: две фары, бампер и капот. Из-за этой девочки-аварии некоторые свернули себе шею. Встанет на крутом повороте скоростной магистрали, поднимет юбчонку, а под ней - ничегошеньки! Водила рот от изумления раззявит - и под откос. Ее, её прелестей дело - жгучей брюнетки с длинными ногами. Говоришь, в центре подобрал? Значит, меняет тактику, ведьма!

- В центре. Около театра. А почему девушка-авария?

- Так окрестили, - снимая искореженный бампер, отвечал автослесарь, Говорят, какой-то лихач разбил ей машину и скрылся. Вот она теперь и мстит всем мужикам-водителям.

Реставрация "девятки" закончилась затемно. Павлик включил новые фары, вырулил из мастерской и по дороге вдоль Серебряного бора помчалась домой. С хозяином "Форда" до копейки расплатился, своя машина вновь как новенькая, а вот с девочкой-аварией теперь, наверное, уже никогда не встретится.

В ту же секунду мощные лучи выхватили из тьмы девичьи силуэты на обочине дороги. Сколько их? Три, четыре, пять. Точеные фигурки в одних только плавочках. Машут ручками, мол, подберите, доставим в дороге сказочное удовольствие. Павлик догадался: молодые нудистки, с пляжа возвращаются.

Ну что, стоп-машина?

Нет-нет! Полный вперед. С закрытыми глазами. Благо, дорога прямая...

2000 г.

НА ЧЕРНЫЙ ДЕНЬ

У бабки Василисы трое детей. Пять внуков и уже три правнука. Детки-то все в деревне родились и выросли. А как закончили школу, все и подались в столицу, где живется попроще, пахать и сеять не нужно, в навозе не ковыряться. Отработал восемь часов - и завалился на диван к телевизору. Поэтому внуки и правнуки Василисы все чистокровные москвичи.