Автобиографические статьи. Дореволюционные работы

«То, что для взрослого – пресса, то для подрастающего поколения – школа. Общественное воспитание дает в руки государству могучий рычаг для направления в желательное для него русло общественного мнения». И вот, зная, какое могучее оружие в руках государства школа, Винекен предлагает забавный в силу своей утопичности план: «При будущих мирных переговорах, я думаю, в договор надо бы внести пункт, в силу которого государства обязались бы не возвеличивать войну как таковую, а запрещать всякую пропаганду войны в общественных школах и предписывали бы указывать на ужасы войны и говорить о ней, как о зле, которому надо противиться всеми силами, и не дозволять никоим образом разжигания ненависти к другим народам».

Если Винекен обнаруживает столь наивное представление о международных договорах, то дальнейший абзац его статьи показывает, что он совершенно правильно оценил значение, которое придает германское правительство влиянию школы в деле разжигания ненависти к врагу.

«Подобного рода регулирование школьного дела должно неизбежно носить международный характер, – пишет Винекен, – ибо иначе этическое государство было бы обойдено с тыла государством, ведущим беззастенчивую политику: это последнее будет располагать более фанатизированной, а следовательно, и физически более приспособленной к войне молодежью». Итак, германское юношество фанатизируется в военных целях. Поэтому и нашло нужным выступить с возражением против воззвания Наторпа, Ферстсра и др. правление прусского округа Франкфурта-на-Одере.

Но и из среды учителей, даже передовой их части, раздались протесты против Наторпа, проповедующего не ко времени пацифизм. К числу недовольных принадлежит и Тевс – знаток истории немецкой школы, всего, что касается современной структуры школы, ее организации, и являющийся одним из самых талантливых и энергичных защитников «всеобщей единой школы» (Einheitsschule).

От обвинений в пацифизме защищается Наторп в № 2 «Международного обозрения» за текущий год. Он-де вовсе не пацифист, он считает, что пацифизм сейчас переживает тяжелый кризис.

«Мы, – пишет он про себя и Штамлера, – всегда сожалели, что немец хуже понимает немца, принадлежащего к другому классу общества, чем иноземца, принадлежащего к тому же классу, как и он; мы радуемся, что теперь это стало иначе. Ибо хотя для нас обоих дело человечества стоит выше дела нации, но лишь через нацию лежит путь к человечеству». И вот Наторп заявляет: «Я повторяю теперь, как и раньше: война сама по себе безусловно безнравственна, но, как и прежде, добавляю: надо оставаться верным государству до последней капли крови (и тогда, когда оно ведет войну). Надо уподобиться Сократу, который ради того, чтобы не ослушаться законов государства, отказался бежать из тюрьмы, чтобы спасти себе жизнь» (стр. 90).

Школа труда, будя интерес ребенка, открывает его душу, его внутреннее «я» учителю. То, что недоступно было учителю с розгой в руках, доступно учителю, рисующему, столярничающему с детьми, вместе с ними наблюдающему природу. Такой учитель завоевывает доверие ученика.

И тут приходят кершенштейнеры, ферстеры и наторпы, овладевают душой ребенка и прочно закладывают в ней преклонение перед существующим немецким государством, приходят с проповедью единства немецкой нации. Во время войны трудовая школа явилась прекрасным орудием милитаризации молодежи. Вся творческая работа детей направлена в военное русло. Дети строят в школах траншеи, аэропланы, составляют планы местностей, строят разные физические аппараты, употребляющиеся в современной войне, разыгрывают примерные сражения. Все это возбуждает их интерес к войне, попутно воспитывает в них патриотические чувства. Однако в школе труда есть свои подводные камни.

Двухсоттысячная армия немецких учителей отлично вышколена. Когда-то (до 1848 г.) народные учителя представляли собой довольно революционный элемент. В настоящее время немецкое учительство в общем и целом верно служит своему правительству; но так как и по происхождению, и по роду занятий немецкие учителя близко стоят к народным массам, то демократические тенденции в них все же довольно живучи. От социал-демократии они всегда отгораживались, хотя часто поддерживали ее в ее чисто демократических требованиях, но зато они охотно идут за «прогрессивной народной партией», которая представляет собой партию мелкобуржуазную, совершенно чуждую пониманию социальных отношений.