Автобиография

Он всегда был мечтателем, мечтателем от рождения, и это свойство то и дело навлекало на него неприятности. Однажды, когда ему было двадцать три или двадцать четыре года и он работал подмастерьем, ему в голову пришла романтическая идея приехать в Ганнибал, не предупредив нас об этом, с тем чтобы доставить семье приятный сюрприз. Если бы он дал нам знать, ему бы сообщили, что мы сменили местожительство и что в том доме, который мы прежде занимали, живет ворчливый и неприветливый басовитый старый моряк, доктор Мередит, наш семейный врач, и что бывшую комнату Ориона занимают две сестры-вековухи доктора Мередита. Орион прибыл в Ганнибал на пароходе поздно ночью и с обычной горячностью отправился на эту вылазку, весь поглощенный мыслями о своей романтической затее и предвкушая сюрприз. Он всегда радовался наперед, так уж он был устроен. Он никогда не мог дождаться события, а всегда должен был слепить его из грез и наслаждаться им заранее. Поэтому иногда, когда событие происходило, оказывалось, что оно не так хорошо, как рисовалось ему в воображении, и таким образом он упускал всю выгоду, лишаясь воображаемого события и не позволяя осуществиться реальному.

Прибыв к дому, он обошел его, чтобы подобраться к задней двери, затем скинул ботинки и, на цыпочках прокравшись по лестнице, пробрался в комнату тех самых старых дев, не разбудив никого из спавших. Раздевшись в темноте, он забрался в кровать и к кому-то прижался. Это его несколько удивило, но не слишком, потому что он решил, что это наш брат Бен. Была зима, а в кровати было уютно, предполагаемый Бен тоже добавлял уюта, и Орион стал задремывать, очень довольный пока своими действиями и полный счастливых грез о том, что предстоит утром. Но прежде чем это случилось, произошло нечто другое и произошло в тот самый момент. Старая дева, которой стало тесно, начала ворочаться и ерзать и вскоре, наполовину проснувшись, выразила протест притеснениям. При звуках ее голоса Ориона парализовал ужас. Он не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой, не мог перевести дыхание, а притиснутая женщина принялась шарить рукой, наткнулась на бакенбарды Ориона и громко вскрикнула: «Да тут мужчина!» Это вывело Ориона из паралича, он мигом выскочил из постели и начал шарить в темноте в поисках одежды. Тут обе старые девы пронзительно завопили, и Орион махнул рукой на часть своего гардероба. Он бросился прочь, забрав из него сколько смог. Он понесся к лестнице и кинулся бежать вниз, но в этот момент вновь был парализован, потому что увидел слабое желтое пламя свечи, двигавшееся к нему снизу, и рассудил, что за ним скрывается доктор Меридит, как и оказалось. На докторе почти не было одежды, но тем не менее он был достаточно хорошо экипирован для подобной оказии, ибо держал в руке мясницкий нож. Орион закричал, и это спасло ему жизнь, потому что доктор узнал его голос. Затем своим низким, морским басом, которым я так восхищался, когда был мальчишкой, он объяснил Ориону произошедшую перемену, рассказал ему, где искать семью Клеменс, и завершил одним совершенно необязательным советом – насчет того, чтобы сообщать по почте, прежде чем бросаться в подобное приключение, – советом, который Ориону никогда в жизни больше не понадобился.

Однажды морозным декабрем Орион засиделся за чтением до трех ночи и затем, не посмотрев на часы, отправился навестить молодую леди. Он стучал и стучал в дверь, не получая никакого ответа, и ничего не мог понять. Всякий другой воспринял бы это как симптом того или иного рода, сделал выводы и пошел домой, но Орион не сделал выводов, а просто колотил и колотил, и наконец в дверях показался в халате отец девушки. В руке у него была свеча, а халат составлял все его одеяние – если не считать выражения неприязни на лице, которое было таким сильным и обширным, что распространялось вниз до самых стоп и почти затмевало халат. Но Орион не заметил, что выражение это было неприветливым. Он просто-напросто вошел в дом. Старый джентльмен проводил его в гостиную, поставил свечу на стол и сам тоже встал. Орион высказал обычные замечания насчет погоды и уселся. Он сидел и болтал, и болтал, и болтал, а старик мстительно смотрел на него, ожидая своего шанса. Орион не спросил о молодой девушке. Это было необычно. Предполагалось, что молодой парень пришел повидаться с дочерью, а не с отцом семейства. Наконец Орион встал и отпустил несколько реплик в том смысле, что молодая леди, вероятно, занята и он тогда зайдет позже. Тут старик получил свой шанс и с горячностью произнес: «Как, Боже милостивый, вы не собираетесь остаться на завтрак?»