автобиография альберта эйнштейна

хватит скорби, хватит досье, хватит цитат, человек — сраное говно, природа — продукт гниения, довольство — гнойные прыщи, здоровье — пердёж, любовь — исповедь из жопы, религия — болезненный бред, работа — пытка, красота — гангрена, наука — прерванное сношение, справедливость — казнь, верность — импотенция, свободная воля — воспаление в яйцах, политика — геморроидальная кровь, государство — бордель, сочувствие — лицемерие, философия — труп, воспитание — промывание мозгов, ум — больная лимфа, мудрость — мушиный помёт, честь — дерьмо собачье, смелость — бородавка, дружба — язва, музыка — менструальная кровь, живопись — нарыв, писательство — мокрота, искусство — старушечья моча, надежда — онанизм, тишина — свалка, идеализм — чумная опухоль, усердие — помойная вонь, жизнь — коровья лепёшка, общественное устройство — клоака, все начальники — засранцы, театр — кишечные газы, наслаждение — гадючья жратва, уважаемые люди — слизняки, дискуссии — анальный концерт, демократия — потные стельки, свобода — клоповьи ублюдки, незаурядные личности — говноеды, нормы поведения — экзема, всё почитаемое — покрыто проказой.

был вторник. я собирался преуспеть в своём буквенно–цифровом мероприятии, поэтому напялил свой вторничный мозг и пошёл гулять. я находился в эвклидовом мире, но, хоть это и невозможно, я был неэвклидовым человеком. кто–то прокатил мимо меня на посвистывающем, как птичка, ржавом велосипеде. у него вылезли из орбит апоплектические глаза, и он тут же пропал из виду, чтобы больше никогда мне не повстречаться.

i am the analytical ^engine[35]

я забыл застелить чистой простынёй постель, это влажное кладбище бактерий в моей комнате, поэтому пришлось вернуться. меня глубоко взволновала моя же собственная дерзость, предписавшая мне — своевластно и без всякой на то причины и повода — выйти на улицу и повстречать человека, которого мне больше никогда не доведётся увидеть.

консервы, ням–ням. имеется в виду, я жалуюсь на прогрессирующее размножение гипотез в cвоей голове, мелочи не зарождаются в моём разукрашенном — к сожалению, незаметно — костными швами черепе, только сложившиеся теоретические соображения. странные соглашения[36] от которых я завишу. мужчина, т. е. господин, т. е. человек, чьё лицо привело меня в ужас. свиньи, младенцы, верблюды и бабочки барахтаются с раннего утра в сточной канаве, целый потоп из нижних частей тел, нет, нет, из кашне и портмоне, так, что пустота падает в обморок от переутомления. архаические безумия суммируются и довлеют над дилетантами–прохожими, давно позабытые мистики производят абсурдный эффект, ну и т. д. стерильные мозги, стерильные глаза, истощение в речевых зонах брокка[37] чавк, човк, так думают скользкие серые клетки, и — хруп, хрум. нет, я ещё не дошёл до той кондиции, когда можно рассуждать о ядре, о причине, почему я выпячиваю свою изнаночную прозрачность. вот что: вывернуться наизнанку! как в центрифуге! негатив! антиномия[38]момента! искусство непосредственности! в противовес, небольшой коллоквиум и я сам навешиваем на себя декорацию оптимизма, ха–ха. доброе утро. одно шустрое событийце сменяет другое. в следующий раз не потружусь возвести абсурд в степень действительности, о чём речь! неустойчивое равновесие между ничто и ноль, попробуйте! ни с чем не сравнимо! в следующий раз, как уже говорилось выше, я просто предъявлю вам cвоё неустойчивое равновесие. очень даже просто. снятие пробы с мозга, выдрессированного с изыском. с одним ограничением: не перед существами с тяжёлыми женскими болезнями! вещи неизменно демонстрируют свою описательность. нет спасения от назойливой описательности. другой категории нет. скажем, я: ярчайший пример. царит произвол поля зрения. сначала — визуальные прелюдии, пока день разгорается больше и больше. цветы с разноцветной протоплазмой, и т. п. торопливая незавершённость. анекдоты прыскают из моей головы, высмеивают листья, дома, одежду и т. п. вниз. тезисы и антитезисы сменяют друг друга. импозантная прогулка! утончённая динамика ветра, образованного моими движениями. вещи всё больше имитируют друг друга, в одной маленькой головке невозможно найти место сразу всему, что видишь. так говорит полностью искалеченный зритель, заводная кукла. слишком много гетерогенных моментов! при этом — заметьте математическую точность восходов и закатов, фаз луны, водопадов etc. анестезия словом, и ни листок, ни одежда, ни стены домов не вызывают больше боли, только искусственные просветлённые состояния слов. фантазии, породившие сами себя. полностью прояснившийся произвол причинно–следственных связей.